ЦБ призывает искать точки опоры

Банк России, накануне ревизовавший ставки и нормативы обязательных резервов, уже в 2008 году может изменить и нормативы ликвидности коммерческих банков. Глава департамента банковского регулирования и надзора ЦБ Алексей Симановский вчера сообщил, что ЦБ может ввести новый «норматив мгновенной ликвидности»”. Это очередной сигнал банковской системе, что ЦБ по-прежнему озабочен возможными рисками ситуации с ликвидностью в банковской системе.

Вчера директор департамента банковского регулирования и надзора ЦБ Алексей Симановский сообщил, что ЦБ рассматривает возможность введения нового «норматива мгновенной ликвидности». От «метода остатка» ЦБ может перейти к оценке денежных потоков. «Норматив должен устанавливать соотношения, по которому в течение восьми дней все обязательства банка должны быть покрыты входящими платежами», – цитирует агентство «Прайм-ТАСС» господина Симановского.

Судя по его словам, ЦБ недоволен тем, что действующий сейчас норматив мгновенной ликвидности Н2 «просто показывает подушку ликвидности». Действительно, сейчас в соответствии с нормативными документами ЦБ Н2 рассчитывается как частное высоколиквидных активов к обязательствам до востребования, а значение Н2 не должно превышать 15%. Считается, что этот норматив регулирует риск потери банком ликвидности в течение одного операционного дня. Предложения же главы профильного департамента ЦБ означают, что банкам придется в ежедневном режиме прогнозировать свои денежные потоки на восемь дней вперед. Господин Симановский вчера ссылался на то, что этот норматив хорошо зарекомендовал себя в деятельности британского банковского регулятора – Financial Services Authority.

Банковские аналитики, с которыми удалось связаться «Ъ», пока отказываются обсуждать эту идею содержательно. «Хотелось бы сначала посмотреть на предполагаемую методологию расчетов», – говорит Максим Раскоснов из «Ренессанс Капитала». Того же хотел бы и Михаил Галкин из МДМ-банка. «ЦБ сам признает, что заимствует инструменты, принятые на Западе, где финансовая система значительно сложнее, чем в России. Следовательно, новое регулирование реально коснется где-то 50 крупнейших банков, – предупреждает господин Раскоснов. – Остальные просто не доросли до требующихся сложных систем управления ликвидностью и рисками». Впрочем, он согласен с тем, что именно в этих банках сосредоточена львиная доля всех банковских активов – именно качество управления ими в первую очередь интересует регулятора.

«В принципе речь могла бы идти и о том, что ЦБ стимулирует банки постепенно отходить от использования в качестве способа пополнения ликвидности однодневных репо, заменяя их, скажем, на семидневные», – осторожно предполагает Алексей Моисеев из «Ренессанс Капитала». Он напоминает, что, по крайней мере, одна из мер денежного регулирования, вступивших в силу вчера, формально направлена именно на это – ставки прямого репо на семь дней ниже однодневных. Однако объем операций с этим инструментом нулевой, а значит, речь идет тоже лишь о сигнале рынку, а не о реальном регулировании.

Еще одно возможное объяснение возникновению новой идеи – попытка ЦБ снизить волатильность процентных ставок, связанную с налоговыми платежами. В даты проведения платежей по существенным налогам – в первую очередь НДС и НДПИ на нефть – при малейшем недостатке ликвидности на рынке процентные ставки резко растут, вынуждая ЦБ прибегать к интервенциям на денежном рынке. Если банки будут обращаться за дополнительной ликвидностью не в последний момент, а заранее, нервозность на рынке удастся снизить.

Независимо от того, будет ли на самом деле введен новый норматив или нет, у высказываний господина Симановского есть еще один смысл. В последнее время представители ЦБ не устают напоминать, что ЦБ помнит о рисках, связанных с возможностью ухудшения ситуации с ликвидностью. Максим Раскоснов видит в идее введения нового норматива мгновенной ликвидности “очередное напоминание банкам, что им надо<