Старый чиновник

Андреев: В студии радиостанции «Вести ФМ» Александр Андреев и Наталья Шорох. Мы начинаем разговор с вами о чиновниках: во сколько их нужно отправлять на пенсию? Президент предлагает в 60 лет, в крайнем случае – в 65, если чиновник работает хорошо.

Россия берёт курс на омоложение

Андреев: У нас на связи находится руководитель группы подбора персонала кадрового агентства «Юнити» Юлия Прохорова. Юлия, здравствуйте!

Прохорова: Добрый день!

Андреев: Нужны ли пожилые сотрудники сейчас компаниям? Можно сказать, что старый сотрудник борозды не портит?

Прохорова: Вы знаете, у некоторых компаний просто нет выбора. Им приходится под некоторые вакансии, под некоторую специфику брать людей любого возраста. Потому что нет активной молодой конкуренции. Что касается технических каких-то специалистов, такие вакансии сейчас не в почете у молодежи, поэтому некоторые компании идут навстречу и берут любую возрастную категорию – тех сотрудников, которых мы им можем предложить, которые есть на рынке и которые в активном поиске работы. Но, конечно, таких вакансий не очень много, к сожалению.

Шорох: Юлия, речь идет о квалифицированном труде специалистов?

Прохорова: Да, конечно. Это в основном конструкторы, какие-то «технарные» вакансии, где нужны инженеры с достаточно хорошим опытом работы. Таких молодых специалистов, к сожалению, очень мало. Иностранные компании, которые берут таких людей, они как бы выращивают своих собственных технических специалистов под какое-то конкретное оборудование. А на заводах, на каких-то крупных производственных компаниях, к сожалению, требуются специалисты высокого профиля, технические специалисты, которых среди молодежи очень мало. Поэтому мы иногда смотрим возрастные категории и за 50, иногда даже и за 60 лет бывает.

Шорох: Вот по вашему опыту, руководители высшего звена в нашей стране в основном люди молодые или пожилые?

Прохорова: Я бы сказала, что это люди среднего возраст – от 30 до 45.

Шорох: То есть более или менее молодые все-таки.

Прохорова: Если у компании коллектив достаточно молодой, то, конечно же, они предпочитают и топ-менеджера тоже из молодых специалистов. Если компания нормально к этому относится, если генеральный директор сам в возрасте, то уже на какие-то том-менеджмент позиции они готовы рассмотреть людей в возрасте.

Шорох: Но все-таки приоритет молодым?

Прохорова: К сожалению, да.

Андреев: А это каким-то образом связано с тем, что голова уже не так работает в 60 лет? Или просто здесь речь идет о том, что под коллектив подбирают и руководителя?

Прохорова: Я бы сказала, здесь такой некий гибрид отношения. Понимаете, сейчас в основном очень многие компании при подборе топ-менеджмента предпочитают, чтобы у специалистов были MBA-образование, свободные иностранные языки, которыми сейчас владеет практически каждый среднестатистический специалист до 40 лет. У нас все владеют английским языком, у всех есть высшее образование, какие-то курсы, все хорошо знают компьютер. К сожалению, у возрастной категории, которая «за 50», очень редко попадаются специалисты, у которых есть свободный английский язык, потому что они просто его не изучали – ни в университете, ни в школе. У нас сейчас практически каждый студент знает какой-то иностранный язык. Я не говорю об уровне, но хотя бы какие-то навыки. Плюс образование. 50 лет назад, я думаю, что у нас не было некоторых менеджерских позиций, которые сейчас востребованы. И, конечно же, критерий – молодость коллектива. Если руководитель отдела может быть до 30 лет, то в подчинение он вряд ли возьмет себе человека, которому за 50.

Старый чиновник борозду портит

Шорох: У нас на связи Екатерина. Катя, доброе утро!

Екатерина: Здравствуйте!

Шорох: Что вы думаете по этому поводу?

Екатерина: Я за то, чтобы ограничить возраст.

Шорох: Почему?

Екатерина: Я хотела бы два момента отметить. Первое – по поводу опыта: на самом деле опыт перенимается очень быстро. Когда молодой человек приходит на работу, он настолько тренирован институтом, у него настолько хорошая восприимчивость и настолько развита хорошо логика во время сессии, сдачи, что опыт перенимается буквально за 2-3 дня. На самом деле мы всё прекрасно знаем и все книжки штудируем. Нас просто не пускают туда. Второй момент: вот эти вот старики создают свои правила игры, они создают свои кланы, вводят дополнительное согласование и просто перекладывают бумажки.

Шорох: Екатерина, судя по вашим словам, вы готовы тоже были бы поработать на госслужбе?

Екатерина: Я сейчас работаю на госслужбе. Но у меня такая позиция, что дальше уже не сдвинешься.

Шорох: А почему?

Андреев: Как раз вот эта проблема социального лифта?

Екатерина: Да. Потому что занято уже наверху такими «пенсионерами». У меня отец тоже работал на госслужбе, в ФАПСИ. Я туда пыталась устроиться после института.

Шорох: А что это за организация?

Екатерина: Это Федеральное агентство правительственной связи и информации. И когда я туда попала, зашла внутрь, мне тут же стало плохо. Эти старички просто переносят бумажки с места на место. Единственное, о чем они думают, как бы устроиться в санаторий, как бы выбить себе дополнительные премии. Они именно заняты своим разваливающимся здоровьем. Потому что они на ладан дышат все.

Андреев: Екатерина, а вот окружающие вас сотрудники, ваши коллеги, какого возраста в среднем?

Екатерина: В среднем около 40 лет.

Андреев: То есть все-таки молодежи среди вас много.

Екатерина: Ну, молодежь именно на низких позициях, а на высших позициях люди постарше.

Андреев: И это та молодежь, у которой, судя по всему, нет никаких перспектив роста?

Екатерина: Нас просто используют как черную рабочую силу. И мы видим этот маразм изнутри. Очень много проходит и согласований, бумажки переносят специально, люди думают, как бы себе премию дополнительные бы выбить. Всё это очень неэффективно. Видно, что молодые работают, хотят что-то сделать, изменить, а старики думают только о своих теплых, насиженных местах. Как бы их не турнули.