Источник: Международная федерация бухгалтеров
Перевод: GAAP.RU
Сегодня хотим предложить серию недавних интервью с членами Совета по международным стандартам бухгалтерской этики (IESBA) – профильного комитета Международной федерации бухгалтеров, отвечающего за руководства по профессиональной этике в нашей профессии. Интервью мы нашли на сайте IFAC. Как пишут авторы, эта серия ставит перед собой целью «добавить красок» – привнести «чуточку жизни» в работу IESBA, потому что, изучая время от времени их публикации, мы можем лишь догадываться, что за ними стоят живые люди. А ведь это чистая правда, и вот наглядное доказательство.
Фото: globalaccountantweb.com
Каролин Гарднер (Caroline Gardner). Генеральный аудитор Шотландии, отвечает за проведение проверок государственных организаций, отчитывается напрямую перед парламентом страны. Член Совета по международным стандартам бухгалтерской этики с 2010 года
Что привлекло Вас к работе в Совете по этике?
Когда я занимала должность главы CIPFA (Институт государственных финансов и бухгалтерского дела), в 2006 году мы приняли у себя Кодекс этики для профессиональных бухгалтеров от IESBA. Будучи президентом, я имела возможность возглавить процесс внедрения и проводила много бесед с нашими членами на тему того, почему этика имеет такое значения. С тех пор наш интерес к вопросам этики не ослабевал.
Какие собственные перспективы и опыт Вы привнесли с собой в Совет в роли представителя общественности?
Как представитель общественности я даже более осведомлена о том, насколько это важно – обеспечить, чтобы все решения Совета и их влияние отвечали общественным интересам в максимально возможной степени. Поскольку я проработала в госсекторе большую часть своей карьеры – и сейчас являюсь Генеральным аудитором Шотландии – я владею очень четким пониманием фактора этики применительно к государственным и общественным услугам. Я знаю, как принимаются решения, и очень важно, чтобы это сопровождалось демонстрацией хорошего, этического поведения. Я стараюсь привнести эту перспективу, сохранить наивысший приоритет общественного интереса как в моей работе в Совете, так и на должности Генерального аудитора.
С тех пор как Вы стали членом, как изменилось Ваше представление о Совете по этики и его работе? Отвечает ли служба в Совете Вашим прежним представлением о ней?
Я бы выделила два основных изменения, произошедших с тех пор, как я пришла в Совет в 2010 году. Во-первых, последствия глобального финансового кризиса и многие другие корпоративные провалы только повысили важность этики в моих глазах. Стало очевидным, что ущерб может быть причинен не только инвесторам, инвестирующим в отдельные компании, но более глобально.
Во-вторых, лично мне стало абсолютно ясно, что общественный интерес – не такая простая вещь, какой кажется. Хорошее этическое поведение подчас может быть очень сложным, требующим определенных уступок. Например, сегодня я возглавляю специальную группу, работающую над решением важного вопроса: что делать профессиональным бухгалтерам, столкнувшимся с возможным нарушением закона. Сегодня для этого использует термин «несоответствие» (англ., «non-compliance with laws and regulations» – NOCLAR). Так вот, в этом случае профессиональные бухгалтеры и аудиторы оказываются в очень непростой ситуации: они вынуждены искать баланс между фундаментальными принципами своей работы (сохранением конфиденциальности в данном случае) и защитой общественных интересов (т.е. информировании о потенциально незаконном действии). Какой вариант поведения стоит выбрать, понятно далеко не всегда. Этот проект продемонстрировал мне, что профессиональные бухгалтеры и аудиторы часто должны принимать сложные решения, и чтобы принять единственное правильное в каждой ситуации, им зачастую нужна поддержка.
Отличительной чертой аудиторской профессии является согласие действовать в общественных интересах. Что это значит лично для Вас?
Профессиональные бухгалтеры и аудиторы должны признавать, что от них требуется действительно мыслить в последствиях нашего профессионального поведения и принятых решений, и не только в интересах нас самих – наших финансовых интересов, интересов наших работодателей или коллег – но гораздо более широко. Нам необходимо понимать, кого еще могут затронуть принятые решения. И в зависимости от роли, которую мы играем, будучи профессиональным аудитором, эта целевая группа будет отличаться. Например, она легко может включить инвесторское сообщество, поставщиков и клиентов компаний, на которые мы работаем, или же это будет более широкая публика, если речь заходит об аудите в области здравоохранения или проверки безопасности трудовой деятельности. Держать в уме эту довольно широкую схему и обдумывать результаты решений составляет существенную часть того, что значит действовать в интересах общественности. Это также представляет собой ключевое значение для создания ценности профессии: нам доверяют в способности рассматривать более широкие перспективы, не думать только лишь о собственных личных или профессиональных интересах.
Какие вызовы бросают сегодняшние условия представителям профессии, желающим действовать в соответствии с этическими принципами?
Думаю, реальный вызов идет от двух распространенных факторов, с которыми нам всем необходимо смириться. Во-первых, мир, в котором мы работаем, продолжает все более усложняться, и нам необходимо учесть, что аудиторы и профессиональные бухгалтеры применяют очень сложные профессиональные суждения и принимают стратегические решения. Технологии, влияние на окружающую среду – лишь отдельные составляющие, которые все больше усложняют этическое поведение. Например, мы можем получить прибыль от производства товаров в краткосрочном периоде, но в долгосрочном окажется, что оно негативно влияет на экологию, поэтому выбросы вредных газов относятся к факторам, которые мы теперь также обязаны принимать во внимание в дополнение к чисто финансовым.
Во-вторых, мне кажется, что со времен финансового кризиса ожидания относительно профессии со стороны общественности и органов регулирования продолжают расти. Вещи, которые ранее считались нормальными, больше недопустимы. И когда что-то идет не так, люди все чаще задают вопрос, что неправильного в этой связи делал аудитор. Я думаю, что это сильно повышает ставки в плане этического поведения. Но в то же время, как я и сказала, более сложные условия создают все более частые этические дилеммы, поэтому придерживаться наиболее этичной линии поведения становится все труднее.
Фото: http://www.pressfoto.ru
Какие факторы Вам видятся ключевыми для дальнейшего развития глобальных стандартов этики?
Думаю, самой большой задачей для нас является, в первую очередь, не реакция, а определение того, что ожидает от нас публика относительно того, куда должна развиваться профессиональная этика. Это означает больше прозрачности и большую готовность поставить личные/профессиональные интересы ниже общественного интереса, причем это необходимо делать в мире, где все еще столько различий в национальных юридических и культурных условиях.
Опять-таки, возвращаясь к тому проекту, над которым я сегодня работаю (тот самый «NOCLAR» – см. выше) – в разных странах присутствуют огромные различие. Некоторые юрисдикции уже выработали очень четкую линию поведения в ситуации нарушения законодательства и информировании ответственных органов об этом, и эта линия поведения довольно прозрачна. Но в других юрисдикциях, где законы не достаточно четко оговаривают этот момент, или люди там не уверены, то действующие законы работают как надо, или «информаторы» не уверены в гарантии своей безопасности – в таких условиях Совету гораздо труднее играть свою роль.
Поэтому я думаю, что основной задачей является рассмотрение Кодекса в качестве более широкой системы законов / правил и развитие его в направлении, действительно отвечающем представлениям об этическом поведении. Одновременно надо понимать, что сам по себе он не сможет служить заменой эффективной системе регулирования, результативным юридическим процессам и культуре, в которой предполагается этическое поведение. Это правильный баланс.
Чуть раньше в этом году мы провели три глобальных круглых стола по теме несоответствия законам и правилам (можно предположить, что интервью брали в прошлом году – GAAP.RU) и получили живой отклик со стороны ключевых сторон – таких как органы финансового регулирования (типа IOSCO), инвесторского сообщества, международной системы корпоративного управления. Это общение критически важно для нас, чтобы мы более четко представляли различные условия и определяли новый порядок дальнейшей разработки стандартов на будущее.
Фото: www.hp.jicpa.or.jp
Атсуси Като (Atsushi Kato) – бывший член и вице-председатель Совета по стандартам финансовой отчетности Японии (ASBJ), экс-партнер японского офиса PwC. Член Совета по международным стандартам бухгалтерской этики с 2014 года
Что привлекло Вас к работе в Совете по этике?
Сегодня я очень рад быть членом IESBA по целому ряду причин. Во-первых, Совет несет на себе очень существенную ответственность в плане службы общественным интересам, и я рад возможности этому способствовать. Во-вторых, хотя я так или иначе принимал участие в разработке бухгалтерских и аудиторских стандартов на протяжении последних 35 лет или около того, все, что я делал в прошлом, было очень детализировано и точно: фокус ставился на правилах и специфических стандартах для таких вещей как финансовые инструменты, запасы, налоги, признание выручки и т.д. Кодекс IESBA – это другое; он основан на принципах – следовательно, находится на более высоком уровне. Для меня все это выглядит свежо, ново и волнующе.
Какие собственные перспективы и опыт Вы привнесли с собой в Совет в роли представителя общественности?
У меня довольно специфическое образование с очень широким профессиональным опытом. Я работал профессиональным аудитором в PwC на протяжении 35 лет. Есть у меня и опыт в роли профессионального бухгалтера в бизнесе. До своего прихода в PwC я на протяжении нескольких лет был профессиональным консультантом. Как я уже упоминал, довольно существенно я был вовлечен в разработку бухгалтерских и аудиторских стандартов на протяжении продолжительного периода времени. В данный момент я в довольно независимом положении: не принадлежу никакой организации, что и позволяет мне вносить свой вклад в IESBA в качестве представителя общественности и служить общественным интересам с независимой точки зрения.
Срок Вашей службы в Совете начался в январе 2014 года, и Вы уже посетили несколько собраний Совета в этом году. Каковы Ваши впечатления от Совета на данный момент?
На меня произвела впечатление оживленная атмосфера обсуждений и активное участие всех членов Совета. Обсуждения были конструктивным, и на собраниях царит очень позитивная атмосфера. Мне также нравится, что по всем самым существенным вопросам председатель просит членов проголосовать «да» или «нет»: очень ясно и прозрачно. Это отличается от процессов, более традиционных для нашей Японии, где мы обычно не просим членов проголосовать «да» или «нет», а ведь так председатель может четко определить, насколько позитивна или негативна атмосфера на заседании и принимать решения со 100% консенсусом. Это не только понятный, но и прозрачный подход к принятию решений.
Фото: http://www.pressfoto.ru
Отличительной чертой аудиторской профессии является согласие действовать в общественных интересах. Что это значит лично для Вас?
В качестве члена IESBA каждый из нас обязан действовать в общественных интересах, что означает, что мы не должны представлять мнение организаций, откуда пришли в Совет – в моем случае это Японский Институт сертифицированных бухгалтеров – а равным образом и мнение наших юрисдикций (в моем случае Японии). Однако действовать независимо – легче сказать, чем сделать. На самом деле культура зачастую укореняется в нас гораздо глубже, чем мы можем себе это вообразить.
Более того, чтобы добиться конвергенции Кодекса IESBA и японских стандартов этики, мне приходится учитывать уникальные условия Японии, чтобы убедиться, что вообще возможно – с учетом национальных законов и традиций – применить там принципы Кодекса. Я думаю, что все дело в нахождении баланса между глобальным и локальным. Мне необходимо находить баланс между моей работой, независимой от какой-либо конкретной организации, и представлением Японии со всеми ее условиям. Таким образом, я могу идентифицировать проблемы, способные помешать или даже сделать невозможным конвергенцию японских и глобальных стандартов.
Думаю, что все члены Совета так или иначе с этим сталкиваются, поскольку все мы приходим из разных частей света, каждый со своей собственной культурой, деловой практикой и складом ума.
Какие вызовы бросают сегодняшние условия представителям профессии, желающим действовать в соответствии с этическими принципами?
К сожалению, крупные бухгалтерско-аудиторские скандалы продолжают происходить в Японии и во всем мире даже после случая с Enron. В некоторых случаях под сомнением у пользователей отчетности оказывается аудиторское заключение. Эти крупные скандалы могут поставить ряд неприятных вопросов этического толка перед представителями аудиторской профессии.
В то же время многие предпринимают шаги по улучшению качества аудита, и это положительная тенденция. Например, чуть раньше в этом году, в апреле, Европарламент одобрил Директиву, требующую обязательной ротации, что имеет целью улучшить качество обязательного аудита в Европе. Я думаю, это само по себе демонстрирует, что они осознали наличие проблем с учетом/аудитом, и что есть простор для улучшений. Это показывает, что Европа предпринимает конкретные шаги, чтобы решить эти проблемы.
Конечно, на данный момент непонятно, улучшит ли аудиторская ротация качество аудита так, как запланировано. Мне представляется, что материнская компания и ее дочки, пользующиеся услугами разных аудиторов, могут создать другие проблемы. Думаю, что если обязательная ротация успешно и системно внедрится в Европе, то же самое необходимо будет сделать в США и по всему миру, иначе возникнет путаница.
В данный момент Совет занимается, в принципе, связанным проектом. В рамках его ротация партнера (аудиторской компании – GAAP.RU) рассматривается в качестве гарантии против рисков, возникающих от слишком продолжительных отношений с клиентами. В то же время, в данный момент трудно предсказать, в какой степени отразятся на нашей деятельности инициативы Европейского Парламента. Это та область, за которой мы внимательно следим.
Какие факторы Вам видятся ключевыми для дальнейшего развития глобальных стандартов этики?
Думаю, самым важным в разработке глобальных стандартов этики является признание того факта, что существуют различные этические нормы, отличающиеся среди отдельных организаций, индустрий и стран. Даже сейчас, когда все находится в процессе глобализации – в том числе экономика, бизнес-практика и так далее – все еще имеются различия между организациями, индустриями и странами. Поэтому способы для профессиональных бухгалтеров вести свою деятельность в различающихся условиях также могут отличаться. Самым важным, как я и сказал чуть раньше, является поиск оптимального баланса между локальным и глобальным. Мы, будучи членами Совета, должны иметь общее представление о различающихся деловых практиках и культурах во всем мире. Имея это общее представление, мы можем разработать очень надежные глобальные стандарты этики, которые могут применяться во всех мировых юрисдикциях.
Фото: newsletter.albertaaccountants.org
Джеймс Га (James Gaa) – профессор финансового учета в Университете Альберта (Канада). Член Совета по международным стандартам бухгалтерской этики с 2010 года
Что привлекло Вас к работе в Совете по этике?
Я знал о Совете по этике уже несколько лет. Их заседания открыты для публики, поэтому я посетил одно из таких где-то в конце 90-х. Кроме того, будучи представителем академических кругов – а я преподают финансовый учет и этику в Университете Альберта – я чувствовал свою ответственность в плане участия в профессии, которой я занимался столько лет. Я состоял в регулирующей организации Канады и был членом ее Совета. Кроме того, я также когда-то был членом Комитета по международным стандартам финансовой отчетности – предшественника Совета по МСФО – в конце 90-х. Таким образом, я был уже вовлечен в профессию многие годы. Вступление в ряды Совета по этике – логическое развитие. Кроме того, меня очень интересуют международные и мультикультурные вопросы.
Какие собственные перспективы и опыт Вы привнесли с собой в Совет в роли представителя общественности?
Все члены обязаны и выражают свое согласие действовать в общественных интересах, а не в интересах какого-то одного общественного сегмента. Будучи академиком и представителем общественности, я, однако, никогда не работал в роли аудитора. Это можно рассматривать как преимущество, а можно и как недостаток, однако это позволило мне привнести новую перспективу в Совет. Все мы в той или иной степени субъективны, и я со своей стороны также несу свою субъективность. Однако я надеюсь, что это более незаинтересованная точка зрения, что очень важно.
Со своей стороны я пытаюсь побудить Совет более активно применять исследовательский базис в нашей работе. Одним из ограничений выступают ресурсы, но если нам удастся привлечь представителей академических кругов к своей работе, чтобы они поделились своим анализом и исследованиями, это оказалось бы очень полезным. Более активное сотрудничество с академическими кругами является частью нашей стратегии и рабочего плана на будущее, поэтому это очень многообещающая инициатива для дальнейшей работы Совета. Я уже имел разговоры с представителями организаций из академической сферы, пытаясь определить степень их интереса. Пока что успел пообщаться с несколькими группами, и все они очень заинтересованы, поэтому, я думаю, мы получим результаты.
С тех пор как Вы стали членом, как изменилось Ваше представление о Совете по этики и его работе? Отвечает ли служба в Совете Вашим прежним представлением о ней?
Полагаю, основное мое представление о Совете не сильно изменилось, но получило развитие. Я впечатлен, насколько сложной может иногда быть работа. Это интеллектуальный вызов. А культурные различия, которые можно наблюдать в Совете – это то, что я ценю даже выше. Конечно, я уже сталкивался с этим в Комитете по международным стандартам финансовой отчетности, но, наверно, будет вполне справедливым сказать, что когда обсуждаются стандарты отчетности, вопросы культуры отходят на второй план в большей степени, чем когда вы обсуждаете этику.
На меня произвели впечатление прочие члены Совета: их работа и способности, их восприятие. Это действительно впечатляющая группа людей, и мне посчастливилось стать частью ее.
Отличительной чертой аудиторской профессии является согласие действовать в общественных интересах. Что это значит лично для Вас?
Отчасти – то, что я уже говорил о роли общественного члена (Совета) – то есть необходимость иметь незаинтересованную, более нейтральную точку зрения и пытаться действовать соответственно. Определить общественный интерес в качестве отдельной концепции практически невозможно. IFAC и Совет по этике уже пытались. Более того, есть много литературы из области социологии по той же теме. Я думаю, невозможность определения здесь объясняется тем, что понятие означает очень разные вещи. И одна из таких вещей предполагает отделение наших обсуждений от частных интересов специфических секторов экономики, профессий, индустрий или компаний. То есть лично для меня это означает отсутствие предпочтений одних групп или сегментов перед другими.
Это трудная задача в случае с международными стандартами. По причине того, что в мире так много различий в плане направлений деятельности и национальных интересов, культурных различий и так далее, пытаться представлять их все в нашей работе над стандартами – следовательно, и самих стандартах – реальный вызов. Одним из способов решения проблемы различий является привязка Кодекса к базовым принципам, а не правилам, что обеспечивает возможность его использования в любой юрисдикции вне зависимости от особенностей местного регулирования и традиций.
Вот пример. Рабочая группа по разделу «С» Кодекса (посвящена профессиональным бухгалтерам в бизнесе) подходит к решению с позиции неформальных подношений или, попросту говоря, взяток. Очевидно, что в различных культурах существуют разночтения относительно того, что тут считать допустимым поведением. «Подарки» – очень непростой вопрос. Что считать в качестве такового, и что сам факт его получения или подношения может говорить об отношениях между людьми? Как можно учесть эти различающиеся представления в одном стандарте? И должны ли мы вообще это делать?
В ходе нашей встречи в октябре прошлого года мы подвели итог под промежуточным вариантом документа, которые рассматривает два основных фактора: 1) честное и непредвзятое отражение информации и сознательное манипулирование ею и 2) давление, оказываемое на профессиональных бухгалтеров, имеется в виду соблазн нарушить какой-либо из фундаментальных принципов Кодекса. Промежуточный документ открыт для обсуждения с середины ноября на сайте Совета (www.ethicsboard.org). Будем рады услышать мнение всех заинтересованных участников, отдельных экспертов и организаций.
Какие вызовы бросают сегодняшние условия представителям профессии, желающим действовать в соответствии с этическими принципами?
Мне кажется, возросли требования в плане затрачиваемого времени и внимания. Думаю, это важно, потому что оценка этического аспекта поведения индивида требует вдумчивости и анализа. И поскольку требования ко времени теперь намного выше, это накладывает отпечаток и на способность людей оценивать ситуацию, анализировать другие аспекты их работы.
Еще одной проблемой стал усиленный надзор со стороны регуляторов – это и новые задачи, и проблемы, но от этого никуда не денешься. Очевидно, что со стороны общества исходит требование об увеличении контроля бизнеса и профессий, и в ближайшее время перемен ждать не стоит, я думаю.
Возвращаясь к теме взяток и коррупции: на протяжении последних нескольких лет внимание к этому многократно возросло. Законы меняются во всем мире, определяя, какие именно подношения можно делать, без того чтобы это официально посчитали взяткой. Таким образом, социальные нормы по этому отдельному вопросу во всем мире сегодня меняются очень быстро.
Фото: http://www.pressfoto.ru
Как Вы полагаете, в какой степени работу Совета будут определять законы и правила, скорость их изменений?
Это хороший вопрос, потому что Кодекс этики – нечто большее, чем просто «не делайте того, что незаконно». В этом случае наш Кодекс был бы слишком коротким, длиной в одно приложение. Люди обычно осознают, что Кодекс этики и сборник законов – не одно и то же. Кодекс обеспечивает более высокие стандарты поведения бухгалтеров, чем любой законодательный акт в соответствующей юрисдикции. Но с меняющимися со временем законами и правилами для нас становится очень важным реагировать и даже, где возможно, определять направление развития. С меняющимся законодательством Кодекс должен отражать – и, я думаю, будет отражать – текущую равновесную, общепризнанную во всем мире точку зрения по каждому вопросу.
Какие факторы Вам видятся ключевыми для дальнейшего развития глобальных стандартов этики?
Я думаю, что одним из таких факторов является большее внимание и заинтересованность в регулирующем надзоре, в юридических требованиях. Это оказывает влияние на Кодекс и, естественно, на сам Совет по этике. Также это повышает нашу роль, важность демонстрации того, что мы действуем в интересах общественности.