Тайны изумрудного города. Статья двенадцатая
Тему для завершающей статьи цикла, посвященного международным стандартам финансовой отчетности (IAS), нам подсказало Министерство финансов РФ, издав очередные положения по бухгалтерскому учету – ПБУ 18/02 «Учет расчетов по налогу на прибыль» и ПБУ 19/02 «Учет финансовых вложений», которые следует применять начиная с отчетности за 2003 год. Рассмотрим подробнее, что собой представляют эти продукты творчества Минфина.
Финансовым инструментам – «Справедливую» оценку«
ПБУ 19/02 отменяет ранее действовавший приказ »О порядке отражения в бухгалтерском учете операций с ценными бумагами« и впервые вводит в российском бухучете безусловно необходимое понятие – обесценение этих вложений. Однако, как это ни прискорбно отмечать, ни один механизм манипуляций с обесценением, присутствующий в IAS, в обсуждаемом ПБУ нейтрализован не был.
В отличие от IAS 32 »Финансовые инструменты: раскрытие и представление информации« и IAS 39 »Финансовые инструменты: признание и оценка«, где даны определения каждого вида финансового инструмента, к которому они применяются, в российском ПБУ 19/02 в характеристике финансового актива основной акцент сделан на ценные бумаги. К ним добавлены депозиты, предоставленные займы и многозначительное »и пр.«, создающее досадную нечеткость, но позволяющее включить все то новое, что еще не так часто находит отражение в учете российского предприятия.
Правда, в IAS в качестве финансовых инструментов выступают не только финансовые активы, но еще и финансовые обязательства, о которых в ПБУ 19/02 просто забыли. Будем надеяться, что такое половинчатое прочтение международных стандартов в скором будущем исправят в Минфине, и появится нормальный цивилизованный учет финансовых обязательств, а то как-то неправильно получается: »когда даем в долг, мы деньги считаем; а если берем, то прощаем все долги дающему«.
Кроме того, III раздел ПБУ 19/02 »Последующая оценка финансовых вложений« устанавливает довольно специфические правила учета финансовых активов, которые не имеют рыночной стоимости. Такие активы, как и прежде, отражаются в учете по первоначальной стоимости, а все расчеты их оценки по дисконтированной стоимости, согласно пункту 23, следует вести отдельно, если есть желание, и в официальной отчетности эти оценки не приводятся.
В IAS 39 все финансовые активы поделены на три категории:
1) финансовые активы, предназначенные для торговли;
2) инвестиции, удерживаемые до погашения;
3) ссуды и дебиторская задолженность.
С активами, имеющими рыночные котировки (пункт 1), проблем учета немного. А вот для остальных видов финансовых активов и обязательств, когда наступает срок составления отчетности, необходимо провести оценку »справедливой стоимости«. И здесь в процессе оценки обычно возникают серьезные разногласия. Некоторые особенности применения этого стандарта мы проанализируем ниже на примере банка, так как работа с финансовыми инструментами является его основным видом деятельности.
Отложенный налог рубль бережет
А что же такого необычного содержится в новом ПБУ 18/02 »Учет расчетов по налогу на прибыль«? На первый взгляд все совершенно однозначно: у компании есть прибыль, с которой и уплачивается соответствующий налог. Но если вспомнить о различиях между прибылью, показанной в бухгалтерском балансе, и той, с которой уплачивается налог, то появление данного ПБУ весьма закономерно и своевременно – при условии, что оно поможет скорректировать расхождение между бухгалтерским и налоговым учетом.
Рассмотрим, так ли это обстоит на самом деле.
Начнем с аналога ПБУ 18/02 в международных стандартах, а именно с IAS 12 »Налог на прибыль«. Главный вопрос, которому посвящен этот стандарт, – как определить текущие и (внимание!) будущие налоговые последствия. Суть в том, чтобы учесть налоговые последствия сделок и событий точно так же, как учитываются сами эти сделки и события. В результате компания рассчитывает так называемый отложенный налог на прибыль, то есть налог, который будет уплачен в будущем, но при составлении текущей отчетности тем не менее фигурирует как дополнительная прибыль компании. Для того чтобы разобраться, как отложенный налог вдруг становится прибылью компании, приведем пример из самого стандарта.
Предположим, что на балансе компании имеется оборудование. Осуществляя его ежегодную амортизацию, компания включает ее в расходы, таким образом уменьшая на эту сумму текущую прибыль. Первоначальная стоимость оборудования за вычетом накопленной амортизации составляет остаточную стоимость. Однако остаточная стоимость будет по-прежнему сокращаться, так как в будущем процесс амортизации продолжится, что будет уменьшать налогооблагаемую прибыль будущих периодов. Исходя из этого сокращение прибыли рассчитывается как отложенный налог. Но бухгалтерская проводка этого феномена осуществляется в текущем периоде, что фактически приводит к завышению чистой прибыли этого года. Помимо этого ежегодный пересмотр отложенного налога, в соответствии с IAS 12.58, признается в качестве дохода или расхода и включается в »Отчет о прибылях и убытках«, что, несомненно, также может быть использовано в механизмах увеличения или уменьшения текущей чистой прибыли.
По этим же принципам оцениваются все активы и обязательства.
К каким же результатам это может привести? В прошлой статье мы рассматривали отчетность РАО ЕЭС. Так вот, для этой компании в 2000 году отложенный налог дал дополнительный расход (убыток в сумме 13 419 млн руб.), а в 2001 году – наоборот, прибыль в сумме 30 484 млн руб. Это произошло из-за того, что с 1 января 2002 года ставка налога на прибыль снизилась до 24% и был произведен пересмотр отложенного налога.
Следовательно, учет расходов по налогам в соответствии с IAS не отражает фактических налоговых выплат за текущий год.
Какие же метаморфозы произошли с российским бухгалтерским учетом налога на прибыль после введения ПБУ 18/02? В разделе »Общие положения« указывается, что данное ПБУ позволяет показать в отчетности различие между налогом на бухгалтерскую прибыль и налогом на налогооблагаемую прибыль, отраженную в налоговой декларации. На первый взгляд это явное преимущество ПБУ по сравнению с IAS. Но далее отмечается, что ПБУ предусматривает отражение в бухгалтерском учете не только суммы налога на прибыль, подлежащего уплате в бюджет, или суммы переплаченного налога, но и сумм, способных повлиять на величину налога на прибыль в будущем (тот же отложенный налог).
Расхождение между бухгалтерской прибылью и налогооблагаемой прибылью в ПБУ 18/02 поделили на »постоянные и временные разницы« (термин режет слух, но, как говорится, слов из песни не выкинешь), а далее вводятся новые для российского бухгалтера понятия и, как в IAS, рассчитываются »отложенные налоговые активы« и »отложенные налоговые обязательства«.
Получается, что, исчисляя ожидаемый налог на прибыль согласно новому ПБУ, компания в результате получит еще большее расхождение между бухгалтерскими и налоговыми расчетами. Естественно, инвестор на российском рынке так и не вложит денег, не уяснив для себя, какой отчетности верить – налоговой или бухгалтерской, и окажется в положении милетского ослика, находившегося, как известно, между двух морковок и из-за сложности выбора так и умершего от голода. Интересно, о какой прозрачности финансовой отчетности после этого рассуждают представители Минфина и МНС?
Антиволшебство в действии
Подвести итоги всему циклу нам поможет отчетность российского банка, составленная в соответствии с международными стандартами. Используя ее в качестве »лабораторного кролика«, мы попытаемся продемонстрировать, что дало или могло бы дать применение некоторых положений IAS, рассмотренных в наших статьях.
Итак, проанализируем отчетность АКБ »Росбанк« за 2002 год.
Хочется сразу обратить внимание на то, что отчетность Росбанка составлена с применением (как мы увидим – не совсем корректным) IAS 29 »Финансовая отчетность в условиях гиперинфляции« (об этом стандарте мы рассказывали в предыдущей статье). Убыток банка от инфляции в 2002 году составил 1 037 764 тыс. руб. – в отличие от РАО ЕЭС, где учет инфляции принес прибыль (инфляция, как война, – кому беда, кому мать родна). В результате в 2002 году размер чистой прибыли АКБ »Росбанк« в соответствии с IAS составил 194 244 тыс. руб. При этом в 2001 году инфляционный убыток в размере 1 597 771 тыс. руб. »съел« всю прибыль банка, и итоговый убыток составил 615 796 тыс. руб.
Рассматриваемая отчетность является консолидированной и включает в себя финансовые показатели самого Росбанка со всеми его филиалами, а также иностранными компаниями, полностью принадлежащими ему, а именно: Rosinvest S.A. в Люксембурге, Rosbank International Finance B.V. в Нидерландах и Rosbank S.A. в Швейцарии. Заметим, что дочерние и зависимые компании с долевым участием Росбанка в консолидированную отчетность почему-то не включены.
По правилам IAS, все операции (и соответствующие доходы и расходы) между компаниями, вошедшими в консолидированную отчетность, сальдируются (взаимопогашаются), что приводит к уменьшению доходов по сравнению с российской отчетностью. Так, у АКБ »Росбанк« в отчетности, составленной по международным стандартам, процентные доходы равняются 4 645 521 тыс. руб., а в отчетности, составленной по российским стандартам, – 5 458 195 тыс. руб. Аналогичные различия находим и в сумме процентных расходов: в отчетности по международным стандартам – 3 172 326 тыс. руб., а в российской – 3 812 308 тыс. руб.
Проанализируем, как отразились на отчетности Росбанка другие стандарты IAS, рассмотренные в предыдущих статьях нашего цикла (или могли отразиться, так как их применение банком на редкость избирательно).
Вспомним статьи, посвященные основным средствам и нематериальным активам, их обесценению и процедуре пересмотра срока службы. Можно отметить, что АКБ »Росбанк«, судя по описанию перечня элементов учетной политики (Примечание №2), не применял переоценку и не учел влияние инфляции по отношению к имуществу банка, хотя в том же Примечании №2 и декларируется, что вся отчетность составлена на основе »гиперинфляционного« стандарта IAS 29. Получается, что балансовая стоимость основных средств и нематериальных активов, равная 133 371 тыс. руб., могла быть изменена (причем как в сторону увеличения, так и уменьшения) после применения вышеописанных стандартов IAS, что, в конечном счете, сказалось бы на финансовых показателях банка.
В другой статье мы описывали особенности учета условных событий и обязательств. Росбанк создал резерв под условные обязательства (почему-то выделив гарантии, но при этом оставив без внимания форвардные и фьючерсные контракты) в размере 218 255 тыс. руб., что составило 8,5% от суммы выданных гарантий. В этом случае в расчете резерва банк учел влияние инфляции (действуя, видимо, по принципу »как хочу, так и пою«).
Примечание №23 содержит справочные расчеты резерва под условные обязательства для определения достаточности капитала – в соответствии с требованиями Базельского комитета по банковскому надзору. При этом резерв рассчитан в размере 100% от выданных гарантий. В результате под все условные обязательства, включая фьючерсные контракты, резерв Росбанка в случае жесткого соблюдения Базельских стандартов должен был составить 4 515 877 тыс. руб., что разительно отличается от реально созданного резерва.
Финансовая алхимия
Перейдем к тем разделам отчетности, которые непосредственно относятся к проблематике данной статьи. В Примечании №8 Росбанк приводит расчет налогов, в том числе и отложенного налога на прибыль. Итак, расход на налоги в »Отчете о прибылях и убытках« (47 211 тыс. руб.) меньше, чем сумма самого налога, уплаченная банком, согласно данным из »Отчета о движении денежных средств« (50 572 тыс. руб.), то есть притянутая за уши прибыль составила 3 361 тыс. руб.
Как следует из прошлой статьи, в 2001 году РАО ЕЭС обесценило свои обязательства в соответствии с IAS 39 и тем самым показало прибыль в финансовой отчетности. Так же небезупречен учет банковских финансовых инструментов и у Росбанка.
В Примечании №27 Росбанк подробно перечислил все свои финансовые инструменты с указанием об их адекватной стоимостной оценке в балансе. По депозитам клиентов (Примечание №19) дополнительная корректировка стоимости не приводится, то есть банк не производил расчеты будущего обесценения принятых депозитов и потерял на этом в отличие от РАО ЕЭС немало »прибыли«.
Можно предположить, что банк не провел данные расчеты, например, опрометчиво решив, что инфляция в 2003 году, в соответствии с Постановлением правительства №121 от 20 февраля 2002 года, будет незначительной и, следовательно, депозиты не обесценятся (при этом на момент составления отчетности было уже официально объявлено об увеличении индекса цен на 5% за I квартал 2003 года). С другой стороны, если допустить, что данные депозиты были привлечены в валюте, то влияние рублевой инфляции исключается, но вступает в игру курсовая разница: владельцы долларов США значительно потеряли за это время, владельцы евро – выиграли, но, к сожалению, таких меньшинство.
Если бы Росбанк провел расчеты по обесценению депозитов сроком более трех месяцев (8 524 236 тыс. руб.), предположив их удешевление хотя бы на 2%, то это принесло бы банку дополнительную прибыль в размере 170 485 тыс. руб. и его чистая прибыль за 2002 год выросла бы почти в два раза и составила бы 365,7 млн руб.
Кроме депозитов клиентов на балансе АКБ »Росбанк« также числятся выпущенные долговые обязательства, в том числе облигации, которые подлежат погашению в 2012 году. Согласно Примечанию №20, на 31 декабря 2002 года стоимость этих ценных бумаг равнялась 4 131 972 тыс. руб., а чуть ниже, в Примечании №27, указывается, что их стоимость составляет, в соответствии со стандартом IAS, 39 3 539 265 тыс. руб.
Рассчитанная самим банком разница в 592 707 тыс. руб. тем не менее не получила отражения в балансе. Возможно, банк »постеснялся« указать дополнительную прибыль в размере 592,7 млн руб., решив, что она слишком большая? Но влияние IAS 39 в отчетности сказывается не только на обязательствах банка, но и на стоимости финансовых активов. В первую очередь это относится к выданным кредитам, которые также должны пересматриваться и оцениваться. О структуре выданных кредитов АКБ »Росбанк« подробно говорится в Примечании №13, где они сгруппированы по видам обеспечения. Откуда видно, что из всей суммы выданных кредитов, составляющей 35 631 248 тыс. руб., необеспеченными оказались 52,64% (18 756 348 тыс. руб.)!
Банком, с учетом проведенной им оценки рисков, под все выданные кредиты был создан резерв в размере 2 180 775 тыс. руб., или 6,12% от общей суммы. Трудно посчитать этот резерв достаточным, при условии что 52,64% кредитов являются необеспеченными. Если бы норма резерва была увеличена хотя бы до 8%, то это дало бы АКБ »Росбанк« дополнительный убыток в сумме: 35 631 248 X 8% – 2 180 775 = 669 725 тыс. руб.
В этом случае, скорее всего, банк сразу бы »отбросил стеснения« и показал всю »прибыль« от обесценения финансовых обязательств. Но и после этого IAS 39 все равно позволил бы АКБ »Росбанк« получить дополнительную прибыль: 170 485 + 592 707 – 669 725 = 93 467 тыс. долл. США.
Впереди – всемирное аутодафе
Так что же такое IAS, если при умелом обращении с этими стандартами в отчетности можно »рисовать« любую прибыль или убыток: в разобранном примере с АКБ »Росбанк« – от -670 до +760 млн рублей?! И стоило ли России осуществлять реформу бухучета, некритично копируя международные стандарты? Или все это происходит в рамках некой логики?
Похоже, Россия выбрала неверный ориентир, пытаясь следовать за массовым движением, не понимая, что конечным пунктом этого пути будет очередной серьезный системный кризис, который благодаря навязыванию унификационной модели экономического развития (а попросту говоря – процесса глобализации) охватит уже весь мир. Разразившиеся повсюду в последние годы громкие скандалы с подтасовкой корпоративной отчетности уже сигнализируют об этом – ведь нельзя же вечно безнаказанно манипулировать цифрами и имитировать благополучие, при этом преуспев лишь в области финансовых фокусов.