Мы спросили экспертов: Что они думают по поводу введения механизма “bail-in” для спасения российских банков?

Российский опыт
Источник: GAAP.RU
Опубликовано: 16 Февраля 2016


Что Вы можете сказать по поводу механизма спасения банков с помощью конвертации крупных депозитов в капитал проблемного банка? О “bail-in” заговорили относительно недавно, что само по себе служит сигналом непростой ситуации в банковской сфере России. А все-таки, согласны ли Вы с тем, что для спасения следует использовать принудительную конвертацию депозитов крупных вкладчиков в капитал? Что в этом случае случается с обязательствами самого банка выплатить депозит вкладчику обратно – банк как бы берет деньги у своих вкладчиков в долг? Согласны ли Вы с Эльвирой Набиуллиной, которая говорит, что на физлиц этот механизм распространять не надо (правда, нам почему-то думается, что относительно небольшой процент физлиц в РФ имеет на счетах банков, тем более российских, депозиты свыше 100 миллионов рублей – думаем, речь тут идет в первую очередь о чиновниках)? Если Вам известны примеры успешного “bail-in” из мировой практики, просим поделиться. Насколько мы помним, в США во время последнего кризиса использовался обратный механизм – “bail-out”, который означает финансовую помощь государства проблемным организациям. Суть, может, одна и так же, но механизмы разные…


Максим Васин, главный экономист Национального Рейтингового Агентства:

Существующий механизм спасения проблемных банков bail out возлагает финансовые расходы на спасение либо на все общество (через поддержку государства, то есть из средств налогоплательщиков, либо через кредитование ЦБ/АСВ, что косвенно ложится на плечи налогоплательщиков через увеличение денежной массы и инфляцию), либо на средства отдельных санаторов через предоставление регуляторных послаблений и льгот самому банку или санатору. Такой способ спасения не только способствует финансовой безответственности как вкладчиков (“банк все равно спасут”, “не нужно волноваться, вклады застрахованы”) так и самих банкиров, которые вместо разгневанных кредиторов и потерянной репутации получают лишь мягкое порицание. Такой способ спасения банков в том числе нарушает принципы добросовестной конкуренции и ослабляет систему в целом: слабые и нежизнеспособные институты получают второй шанс на жизнь, чего не происходит, в частности, в других сегментах бизнеса.

Поэтому постоянно ведется поиск более социально и финансово справедливых форм спасения, поощряющих финансовую дисциплину, ответственность, осторожность, и способствующих большей эффективности через более справедливое и рациональное распределение потерь.

Механизм bail in призван защищать только социально незащищенные слои вкладчиков. Предполагается, что крупные частные и корпоративные вкладчики должны все же проявлять осторожность и ответственность при выборе банка и в доверии к нему, в противном случае они должны самостоятельно отвечать за последствия своих неудачных финансовых решений. Таким образом, только вкладчики, для которых потеря сбережений обернется жизненными сложностями и нехваткой средств к существованию, должны находиться под защитой государства. Когда государство в лице своих институтов спасает проблемный банк, справедливо, чтобы часть их убытков легло на плечи крупных клиентов, которые в противном случае (при отсутствии санации) потеряли бы свои средства. Если такие вкладчики не понесут потерь, то общество в целом будет считать, что государство заботится о ресурсах крупных вкладчиков и гарантирует им сохранность, а они, в свою очередь, свободны делать ставки с максимальным риском.

Включение механизма bail in, хотя и является более справедливым, несет в себе ряд рисков, в частности:

  • снижение доверия к банкам из-за роста рисков, в том числе для крупных клиентов;
  • попытки максимального дробления крупных депозитов, с тем чтобы остаться вне пределов сумм, для которых включается bail in;
  • возможен переток части крупных вкладов, в том числе из более надежных в менее надежные кредитные организации (для дробления);
  • конфликтные ситуации в условиях, когда ряд крупных вкладчиков становятся акционерами, и им надо совместно решать вопросы управления банком в процессе санации;
  • спорные моменты по цене конвертации обязательств в капитал.

Случаи успешного спасения банков при участии крупных клиентов, безусловно, были и в мировой, и в российской практике. Как правило, при этом размер средств крупнейшего клиента позволял ему сделать дополнительные инъекции в капитал банка, необходимые для его спасения, при этом сопоставимые с размером потенциального убытка, который вкладчик понес бы, если бы банк рухнул. На память я такие случаи не назову.


Фетищева Ольга, заместитель директора направления «Финансовый консалтинг» Группы компаний SRG:

Bail-in - принудительная конвертация необеспеченных требований кредиторов третьей очереди в субординированные депозиты или уставный капитал банка. Механизм, который из соображения поддержки банковской системы пока не доказал своей эффективности. На практике известен лишь один заметный пример – Bank of Cyprus.

В марте 2013 года Bank of Cyprus поглотил Cyprus Popular Bank (Laiki) и был рекапитализирован за счет конвертации вкладов в акции. Те клиенты, чьи вклады превышали €100тыс., стали обладателями 81,4% акций банка, после того как 47,5% их незастрахованных сбережений были преобразованы в акционерный капитал из расчета €1 за акцию. Однако акции оказались неликвидными, и реальная стоимость акции сейчас составляет 0,13 евро.

В 2015 году ЦБ применил механизм bail-in в России при санации банков “Таврический” и Фондсервисбанка. Их спасением занимались два крупнейших российских кредитора - “Ленэнерго” (12,7 млрд руб.) и “Роскосмос” (27 млрд).

По моему мнению, принудительное изъятие депозитов приведет к оттоку вкладов из российских банков. Пока люди опасаются выводить накопленные средства за границу из-за угрозы ареста ресурсов, однако данная перспектива “стрижки” вынудит их сделать выбор в пользу иностранных банков либо государственных финансовых институтов с более высоким рейтингом. Переход вкладчиков в госбанки увеличит долю государственных банков на рынке, и в этом случае в России останутся только ЦБ и несколько государственных финансовых институтов.

Что же касается механизма bail-out, то это санация полностью за счет государства. Например, отрицательный капитал “Банка Москвы” составил 295 млрд. рублей. Банк России совместно с Агентством по страхованию вкладов предоставили на оздоровление банка фактически беспроцентный кредит. При этом “Банк Москвы” по итогам 3-х кварталов 2015 года является почти самым убыточным банком в России.

Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что механизм bail-in пока не предусмотрен российским законодательством, а все случаи применения данного механизма за рубежом, как и в России носят скорее негативный, чем позитивный характер.


Карина Артемьева, начальник аналитического управления НРА:

Основной идеей инструмента становится перенос на крупных кредиторов проблемного банка ответственности за компенсацию потерь его вкладчиков (которая ранее возлагалась на государство, то есть речь идет об ослаблении нагрузки на бюджет). Правила и механизмы такой практики должны быть, прежде всего, очень четко прописаны и ясны – как простым вкладчикам, так и инвесторам (если банк является эмитентом). Но даже если правила в теории будут четкими и прозрачными, нельзя на практике будет допустить так называемой “громкой ситуации” с тем или иным крупнейшим игроком российского банковского сегмента, при которой снизится уровень доверия к системе в целом. При возникновении паники частных вкладчиков (примеров которой накоплено множество с 2008 года) или при росте недоверия компаний к банкам (если они примут решение о существенном сокращении объемов размещения в тех или иных банках) вопросы наполнения ресурсной базы и ликвидность кредитных организаций видятся очень проблемными.

Является важным и вопрос разделения крупнейших вкладчиков, чьи средства могут учитываться в механизме bail-in, на юридических и физических лиц. То есть, отвечая на вопрос, можно ли в этих целях использовать средства исключительно и только юрлиц, или сбережения вип-вкладчиков физических лиц тоже “подходят”, в первую очередь надо отдавать себе отчет в том, что эти средства становятся капиталом проблемного банка. И интересными здесь становятся возможные портреты будущих акционеров, учитывая существующие подходы регулятора к раскрытию информации о собственниках кредитных организаций. Будет ли соответствовать строгим ковенантам, предъявляемым к акционерам, та или иная компания, если речь идет о юрлицах? Чиновника (или его ближайших родственников) какого уровня мы увидим за суммой в несколько сотен миллионов рублей, направленных на спасение проблемного банка? Кстати, именно последний нюанс наталкивает на мысль, что, скорее всего, средства физических лиц в bail-in будет решено не использовать.

Если говорить о практике применения механизма, то ближе всего к bail-in (в части размещения в ставших проблемными банках средств крупнейшими кредиторами) эксперты практически единогласно называют примеры Фондсервисбанка и банка Таврический.

Теги: спасение проблемных банков  bail out  bail-in  финансовая дисциплина  проблемный банк  субординированные депозиты  принудительное изъятие депозитов  отток вкладов  российские банки  иностранные банки  госбанки  Агентство по страхованию вкладов  ЦБ  крупны