Как и обещали, публикуем второе интервью с победителями III Национального конкурса “Внутренний аудитор года” от Института внутренних аудиторов (первое интервью - с Тимофеем Валентиновичем Микрюковым - можно почитать здесь). Наш сегодняшний собеседник - Фадеев Алексей Юрьевич, Директор по внутреннему контролю и аудиту, АО УК “Аэропорты Регионов”. Он победил в номинации “Руководитель службы внутреннего аудита года публичной компании”.
Добрый день, Алексей Юрьевич! Спасибо, что согласились ответить не несколько вопросов GAAP.RU. Прежде всего, примите поздравления с заслуженной победой в конкурсе. Для Вас лично она была ожидаемой?
Добрый день, спасибо за поздравление. Победа была желанной, но я бы не сказал, что был твердо уверен в победе. В профессиональном сообществе много и других достойных кандидатов.
Ваша номинация-победитель – “Руководитель службы внутреннего аудита года публичной компании”. Какими качествами обязан обладать такой человек, чтобы заслуживать победы, и чем руководитель отличается просто от рядового сотрудника службы внутреннего аудита? А что отличает внутренний аудит конкретно публичной организации (в сравнении с непубличной)?
По правилам конкурса, первичный отбор осуществляется на основании формальных критериев в отношении квалификации претендента (таких как опыт работы во внутреннем аудите, наличие общепризнанных сертификатов), а также его активности в сообществе внутренних аудиторов (выступления на конференциях, участие в круглых столах, публикации). Финальное же решение принимает экспертный совет путем голосования. Поэтому на вопрос о необходимых для победы качествах лучше всего могли бы ответить члены экспертного совета конкурса. Но если бы я был членом экспертного совета, то, помимо вышеперечисленных формальных критериев, я бы обратил внимание на репутацию претендента. Честен ли он, объективен? Не нарушает ли основные принципы профессии ради личной выгоды, сохранения хороших отношений с руководством компании?
Что касается отличий руководителя внутреннего аудита от рядового сотрудника, то это нацеленность на полезность работы внутреннего аудита для компании. Для руководителя внутреннего аудита повышается значимость стратегического мышления и понимания бизнеса компании, а также навыки в таких областях как коммуникации, разрешение конфликтов, переговоры. Просто профессиональным аудитором быть уже недостаточно.
Отличие работы в публичной компании от непубличной я вижу в повышении значимости ответственности не только перед собственниками и руководством компании, но также и перед обществом в целом. На каждый свой шаг необходимо смотреть со стороны и оценивать его влияние на репутацию компании.
Каким образом победа в конкурсе сказалась на Вашей работе? Меняет ли она отношение к победителю в трудовом коллективе? И кстати, для Вас лично и для окружающих, это больше победа человека, или же это победа организации, которую Вы представляете?
На работе победа никак не сказалась. Отношение коллег также не поменялось. Возможно, это связано с тем, что конкурс пока недостаточно публичен: это не Оскар, о значимости которого знает каждый. Но победа сказалась на самооценке – усилилась требовательность к себе и результатам своей работы.
Конкурс по критериям, предъявляемым к кандидатам, является индивидуальным. Для оценки достижений компаний, возможно, имеет смысл ввести дополнительные номинации.
Как Вы думаете, есть ли возможности для Института внутренних аудиторов на будущее проводить данный конкурс с большим числом номинаций помимо означенных четырех, ведь работа внутренних аудиторов не проходит в изолированном режиме, но в условиях очень тесного сотрудничества с другими сторонами?
Считаю, что напрашиваются две дополнительных номинации: Служба внутреннего аудита года публичной и, соответственно, непубличной компании. Это можно сделать, не меняя существенно формат конкурса: при оценке квалификации оценивать среднюю квалификацию аудиторов, при оценке активности в профессиональном сообществе – оценивать вклад всех сотрудников, соотнося с численностью службы. Что касается идей ввести номинации в отношении внутреннего аудита в госкомпаниях или некоммерческих организациях, то к этому я отношусь скептически: представители первой категории, как правило, непубличны, а представители второй малочисленны.
2015 год можно считать годом официального утверждения нового профессионального стандарта “Внутренний аудитор”. Ощущаете ли Вы – как представитель этой среды, знающий всю подноготную изнутри – что в России сегодня профессия внутреннего аудита действительно сформировалась в полном смысле этого слова, причем именно с приходом нового стандарта, или все осталось, по большому, счету как было?
Принятие профессионального стандарта является подтверждением признания внутреннего аудита отдельным видом профессиональной деятельности. В то же время формирование единого понимания профессии в России не завершено. Внутренним аудитором сейчас может называться и финансовый контролер, и ревизор, и специалист по расследованию хищений, и бизнес-аналитик, занимающийся реинжинирингом бизнес процессов. С одной стороны, это связано с незавершенностью существовавшей до кризиса тенденции развития внутреннего аудита в направлении принятия международных стандартов. С другой стороны, в условиях кризиса руководители служб внутреннего аудита вынуждены доказывать не только полезность своей деятельности, но и высокую стоимостную эффективность. В результате существует тенденция перерождения функции внутреннего аудита в функцию совершенствования бизнеса при сохранении названия. Все чаще я вижу примеры пропаганды деятельности по схеме “сам нашел проблему – сам решил”, при этом теряется основной смысл внутреннего аудита, то, ради чего он создавался как независимый от руководства компании инструмент объективной оценки.
Находите ли Вы, что в России с годами растут запросы к представителям профессии, и чтобы полноценно выполнять свои обязанности, они обязаны теперь обладать новыми для себя компетенциями (например, киберугрозы, корпоративная культура), которые еще несколько лет назад были необязательны?
Несомненно, потребность в ИТ-аудите очень высока сейчас, связано это с повсеместным проникновением новых технологий, таких как BYOD и облачные сервисы. Если раньше ИТ-службы всегда могли ответить, где хранится информация компании, и перечислить точный список всех устройств и мест, откуда она доступна, то теперь это не так. Данные компании могут храниться где угодно, с любого мобильного устройства из любой точки мира можно получить к ним доступ. Это вызов. Кроме того, растет поток обрабатываемой информации. И растет он экспоненциально. Методы аудиторской выборки плохо годятся для обработки таких объемов информации. Необходимо осваивать инструменты массового анализа данных. Развитие ИТ-аудита я оцениваю позитивно. Постепенно на рынке появляются специалисты. Например, если еще несколько лет назад для проведения аудита ИТ-безопасности АСУ ТП необходимо было привлекать зарубежных специалистов, то теперь эта компетенция доступна и в России.
Что касается аудита корпоративной культуры – востребованность данного продукта я оцениваю низко. Связано это с более низким развитием самой корпоративной культуры в российских компаниях по сравнению с западными. В этом направлении я вижу большое поле для развития.
Относительно недавно – уже в этом году – аудиторская компания KPMG провела исследование, в ходе которого выяснилось, что финансовые директоры и руководство аудиторских комиссий в компаниях, оказывается, не получают достаточно информации об управлении корпоративными рисками, которая должна поступать от кого? От внутренних аудиторов! Впрочем, это результат скорее глобальный, половина опрошенных компаний в том случае были резинтентами США. А как в России? Согласились ли бы Вы с таким утверждением на основе личного опыта и ощущений?
Результаты опроса показывают, что до сих пор существует непонимание различий функций внутреннего аудита, внутреннего контроля и управления рисками. Также существует запрос на объединение этих функций в рамках внутреннего аудита. С моей точки зрения, вполне приемлемой является ситуация, когда внутренний аудит помогает руководству выстроить процесс выявления и оценки рисков, но внутренний аудит не должен подменять собой руководство компании - не должен принимать на себя контрольные и управленческие функции, в том числе в отношении рисков.
Внутренний аудит лично для Вас – ступень карьеры или же род деятельности “на всю жизнь”? Если второе, то собираетесь ли Вы в будущем пробовать свои силы в конкурсе повторно?
На ближайшую перспективу внутренний аудит является для меня основной профессией. В то же время я не планирую повторно участвовать в конкурсе в рамках существующих номинаций, так как считаю, что необходимо дать возможность победить другим участникам сообщества. В случае появления новых номинаций, возможно, я пересмотрю свою позицию.
Каким образом в Вашей организации организован подход к повышению профессиональной квалификации внутренних аудиторов, если это не секрет?
Секретных ноу-хау в этой области у меня нет – это и внутреннее обучение, и курсы повышения квалификации. Разве что могу отметить вовлечение сотрудников в профессиональный обмен опытом, как на площадке группы, так и на базе Института Внутренних Аудиторов.
Что ж, нам остается только пожелать Вам удачи. Спасибо за Ваши ответы, надеемся побеседовать еще раз по тому же самому поводу!