После того как в этот понедельник в Великобритании высшее руководство KPMG признало вину своей организации в подтасовке сведений по делу Carillion и Regenersis, мир не перевернулся, и Земля не сошла со своей орбиты. Если говорить о скандальной хронике как таковой, то, например, политический мир давно приучил общественность к мысли, что та сторона реальности вообще редко когда живет по каким-то правилам, следование им – само по себе исключение из них, а повод для общественного возмущения появляется лишь тогда, когда это просто становится общеизвестно. Общественность возмущается, но строго в течение отведенного на это ограниченного периода времени, после чего переключает свое внимание на что-то еще, и все благополучно забывается.
В мире аудита скандалы как будто тоже в последнее время приобретают черты, характерные более для политического паноптикума. С одной стороны, мир аудита – более компактный и изолированный; тут более жесткие правила, более строгий контроль, меньше возможностей для нарушений, и строже немедленные последствия. И в то же время в плане более долгосрочных последствий аудит почему-то все сильнее начинает напоминать политику, поскольку даже очередь из ощутимых ударов по репутации, причиненных целым рядом громких разбирательств, не сказывается ощутимо на доверии пользователей аудиторских услуг. Вернее так: имеет, конечно, последствия для него, но по факту ничего не меняет в плане выбора, обращаться или не общаться за услугами данной конкретной организации. Ничего не напоминает?
Вот и известный британский эксперт Ричард Мерфи (Richard Murphy), на чье мнение мы довольно часто ссылаемся, в своем блоге Tax Research UK выражает неприкрытое возмущение по поводу того, что стало известно в этот понедельник по поводу его бывшего работодателя (что было давно, около сорока лет назад). Это как если вместо вечных отрицаний и требований предъявить доказательства вдруг признать, что так, мол, все и было. Бывшие сотрудники KPMG, которым прямо предъявляли обвинения, все отрицали и продолжают отрицать, а вот аудиторская организация в целом - уже нет. Если это так, рассуждает Мерфи, то это пример признания очень серьезного нарушения. Если подумать, подделка документации в мире аудита - это поступок, который иначе как мошенничеством трудно назвать. Стартовавшему в Великобритании судебному разбирательству еще предстоит формально вынести вердикт, имел место факт подделки или нет, но то, что руководство аудиторской компании обвинения с самого начала не отрицает, уже красноречиво говорит о том, что так оно, вероятнее всего, и было.
Но если все действительно правда, какие последствия это должно/будет иметь 1) для самой компании и 2) для аудиторской отрасли в целом? Как полагает британский эксперт, тут в данном случае уже нельзя все свести к объяснениям вида “в семье не без урода” - мол, нашлись в нашем безукоризненном коллективе люди, способные на такое. В случае с британским офисом KPMG этот скандал отнюдь не единичный, а история скандалов довольно длинная. Более того, как непрямое признание сего факта, одна из четверки крупнейших, на секундочку, аудиторских организаций в конце прошлого года даже отказалась временно от госконтрактов, опасаясь отзыва лицензии.
Все упирается в вопросы профессиональной этики. “Аудиторская компания хороша ровно настолько, насколько она этична!” - утверждает Ричард Мерфи. Аудиторское мнение по-прежнему имеет определяющее значение для инвесторов, и чтобы ему можно было доверять, оно должно быть этически объективным. Если KPMG нельзя доверять (а он, как признается Ричард Мерфи, на сегодняшний день уже явно не единственный из тех, кто больше ей не может доверять), то вариантов возможных действий остается не так много: аудиторскую компанию следует отнести к категории “failed”, несостоявшихся. И ни один объективно действующий регулятор не может уже позволить KPMG далее проводить аудиторские проверки, как прежде, а это и означает отзыв лицензии.
Так почему же этого не происходит и вряд ли произойдет - задается вопросом эксперт? Потому что всем хорошо известно, что “Большая четверка” на аудиторском рынке (в Великобритании - так точно, но и в мировом масштабе также) представляет собой, по сути, олигополию. Если из “Большой четверки” убрать хоть одного, пусть даже самого маленького участника, то “Большой тройки” уже не будет, потому что рухнет весь британский аудиторский рынок. Однако по факту его уже и так можно считать рухнувшим, и делать вид, что это не так - значит прятать голосу в песок и тем самым предавать все то, чему нас учили в теории о качественном аудите. Если не отрицать теорию, то необходимы жесткие ответные меры воздействия со всеми последствиями. Если их не будет - значит, впору выкинуть всю теорию аудита и вырезать из всех нормативно-правовых актов требования об обязательном прохождении аудита за неактуальностью.
Пока что никто прямо не озвучивает предложение отменить обязательный внешний аудит. Окей, но в этом случае нам по-прежнему нужен по-настоящему строгий аудит, и только кардинальные государственные реформы способны привести его к такому состоянию. В Великобритании “аудиторская реформа”, как известно нашим постоянным читателям, медленно тянется фактически с самого крушения Carillion - с того времени, когда это событие начали в голос обсуждать в парламенте, после чего были запущены исследования, подтвердившие необходимость решительных действий.
В этом месяце правительство Туманного Альбиона готовится озвучить свои очередные планы на ее дальнейшую реализацию, но они, как ожидает Мерфи, все равно будут далеко не тем, чем должны быть. Весь капиталистический строй продолжает пребывать в кризисе по той лишь причине, что качественный аудит отказывается функционировать как эффективный рыночный механизм. Если KPMG более не соответствует возложенным на нее функциям, к тому же госконтракты для нее под запретом, британское правительство в этот раз просто обязано действовать максимально жестко - разве что оно само уже перестало верить в эффективные рынки. Возможно, так оно и есть.