По материалам: IFRS
Фонд МСФО представил на этой неделе свежий выпуск ежеквартальных теперь уже подкастов, посвященных последним итогам работы Совета по МСФО и Комитета по Интерпретациям МСФО. Сегодня вице-председатель IASB и по совместительству председатель Комитета по Интерпретациям Сью Ллойд (Sue Lloyd) в присутствии члена технического персонала Патрины Бьюкенен (Patrina Buchanan) рассказывает о наработках за период с июня по сентябрь этого года. За это время Комитет успел выпустить шесть окончательных решений (среди которых темы хеджирования и раскрытия финансовых обязательств) и пять промежуточных по теме отчетности в условиях гиперинфляции, стандартам IFRS 15, IFRS 16, IAS 21 и IAS 29.
Сентябрьское заседание Комитета по Интерпретациям МСФО прошло в Лондоне 17 сентября. По ходу него удалось рассмотреть девять основных тем, по которым было принято шесть итоговых решений. Три темы оказались совсем новыми. Начнем с окончательных решений.
По шести из них, которые до середины сентября носили статус предварительных, Комитет получил ответные письма с комментариями, поэтому теперь они переведены в разряд окончательных. Подробно рассмотреть каждое из них с учетом ограничений здесь не получится, однако вот полный список тем, чтобы можно было определить, какая вам ближе:
- Раскрытие изменений в финансовых обязательствах
- Отчетность хеджирования по справедливой стоимости
- Компенсация за задержанные или отмененные рейсы в авиаперевозках
- Приростная ставка на заемный капитал (в IFRS 16)
- Представление в финансовой отчетности всех определенных налоговых величин на балансе, признаваемых в рамках применения IFRIC 23 “Неопределенность в отношении правил исчисления налога на прибыль”
- Последующие расходы по биологическим активам, измеренным по справедливой стоимости (IAS 41)
Изменения в финансовых обязательствах
Рассмотрим, для примера, первую тему и какую-нибудь еще. Изменения в финансовых обязательствах – это вопрос, впервые поступивший от инвесторов в связи с дополнительными требованиями по раскрытию информации, которые добавили в IAS 7 (параграфы 44a и 44b) в 2016 году с целью обеспечить их информацией о денежных потоках по деятельности, связанной с финансированием компании. Решение Комитета по Интерпретациям в данном случае касалось конкретики в выполнении составителями отчетности требований обновленного стандарта. Очень важно, чтобы раскрытия в отчетности отвечали целям раскрытий, оговоренным в параграфе 44а (то есть обеспечить инвесторов информацией об изменениях в обязательствах в результате деятельности по финансированию, включая как денежные, так и неденежные изменения). Ключевой вывод Комитета: недостаточно просто сообщить в отчетности, мол, “мы провели реконсилиацию”, поскольку реконсилиация сама должна отвечать оговоренным целям раскрытия.
Учет по справедливой стоимости в хеджировании
Второе решение касалось темы справедливой стоимости в отчетности хеджирования. Ключевой вопрос тут был следующий: может ли компания применять отчетность хеджирования на основе справедливой стоимости, если речь идет о валютной рисковой компоненте нефинансового элемента, причем этот нефинансовый элемент находится у нее в целях потребления? Можно ли его трактовать тогда как хеджируемый элемент в соответствии с требованиями IFRS 9? Для конкретики рассмотрим все на примере. Предположим, авиакомпания владеет самолетом – он у нее на балансе, и она собирается использовать его в своей деятельности. Вопрос – может ли авиакомпании отнести рисковую составляющую по иностранной валюте на хеджирование и применить в ее отношении отчетность хеджирования по IFRS 9? Решение Комитета по Интерпретациям по этой теме поможет разобраться не только с этой специфической ситуацией, но и с общей логикой работы со связанными требованиями в IFRS 9.
В ответ на полученные здесь комментарии своим итоговым решением Комитет подчеркивает, что для того, чтобы иметь возможность применять отчетность хеджирования, необходимо соотнесение хеджирование с целями и стратегией риск-менеджмента в компании. Иначе говоря, в данном случае и в самом деле возможно для кого-то использовать хеджирование в отношении валютной рисковой компоненты, но при этом ожидается, что компания управляет своими валютными рисками, например, по основным средствам, которыми владеет в целях потребления, в очень специфических и ограниченных условиях. Например, если стратегия управления рисками в компании просто предполагает минимизацию валютного риска по заимствованиям в иностранной валюте – такая деятельность не будет соответствовать отнесению нефинансового актива к категории хеджируемых активов. Почему? Просто потому что управления рисками по иностранным заимствованиям само по себе не означает управления неденежным риском по нефинансовому активу, который компания хочет отнести к категории хеджируемых.
Эти два решения Комитета – окончательные, два из шести, перечисленных выше. Перейдем теперь к трем совсем новым темам для обсуждения. Пусть никого не смущает тот факт, что эти три новые темы возникли в ответ на пять уже опубликованных, только предварительных решений (среди прочего – отчетности в условиях гиперинфляции), поскольку отклики на них содержали три отдельные темы для исследования. К слову, период предоставления комментариев по ним еще идет и продлится до 25 ноября, так что еще есть возможность добавить что-то свое. Во всех случаях Комитет по Интерпретациям дал ответ на поставленные вопросы и пришел к выводу, что дополнительной разработки стандартов не требуется.
Торговые издержки и признание выручки
Первая тема – торговые издержки (trading costs), которые компания несет при исполнении контракта. По сути, вопрос тут сводится к пересечению IFRS 15 ”Выручка по договорам с клиентами” с IAS 38 “Нематериальные активы”: нужно ли компании тут признавать у себя актив или же расходы? Для примера, предположим, что компания обязуется в рамках договора оказывать техническую поддержку по телефону клиенту, который приобрел у нее какое-либо оборудование. Для оказания такой поддержки ей придется обучить своих сотрудников особенностями работы данного оборудования, но эти расходы на обучение она имеет возможность переложить на клиента. Что тут нужно отражать в отчетности? Самая очевидная часть – кредитовать наличность, а что дебетовать – актив или же расходы? Это уже сложнее. Предварительное решение Комитета – все-таки расходы, потому что они подпадают под требования IAS 38, а он требует признавать расходы на обучение в момент их возникновения.
Отдельный вопрос в этой теме – меняет ли что-либо способность компании перекладывать эти расходы на клиента? Ведь в этом случае у нас образуется статья счетов к получению. Так и есть, но это все равно не влияет на первую запись в бухгалтерских журналах, так что и здесь итоговый ответ – “нет”. Кроме того, Комитет также заключил, что в случае перекладывания нужно рассматривать в качестве встроенной составляющей вознаграждения, уплачиваемые клиентом за услугу, поэтому учитывать их отдельно от других типов уплачиваемых в рамках договора вознаграждений тут не требуется.
Особые решения, которые определяет клиент в рамках договора аренды
Следующая новая тема посвящена IFRS 16 и определению аренды – ключевого понятия, с которого мы начинаем работу с этим стандартом. Специфический вопрос, поступивший на рассмотрение Комитета по Интерпретациям, оговаривает особую форму договора на поставку. А именно – такого, в котором многие, да практически все решения по поводу использования транспортного средства (например, корабля) для доставки определяются договором.
То есть почти все. Договор определяет количество и типы товаров, которые подлежат транспортировке, конечные точки назначения, количество рейсов на протяжении, скажем, пятилетнего срока действия договора, однако клиент все равно имеет право выбрать порт отправления для каждого из рейсов. Что важнее – этот выбор определяет величину экономических выгод, которые будут получены от использования транспортного средства (корабля в нашем случае). Ключевой вопрос: имеет ли клиент в такой ситуации право определять использование корабля как средства доставки, если у него есть такие пусть мизерные, но все-таки права на принятие решений, и будут ли все остальные принятые решения считаться определенными в рамках договора? Интересный и довольно полезный вопрос, проясняющий, как правильнее применять на практике все эти концепции в новых стандартах.
Комитет пришел к следующему заключению: да, у клиента здесь есть возможность определять способы использования корабля, и это подпадает под определение решения о целенаправленном использовании актива с правом на использование (“right of use asset”) в рамках стандарта IFRS 16, принимая во внимание тот факт, что это решение клиента будет влиять на экономические выгоды от использования актива.
Вопросы по “старым” стандартам
Было еще несколько вопросов, поступивших в связи с уже “старыми” стандартами, такими как IAS 29 “Финансовая отчетность в гиперинфляционной экономике” и IAS 21 “Влияние изменений валютных курсов”. Три “подвопроса” в рамках этой темы поступили в связи с примером Аргентины, экономика которой с середины 2018 года и поныне находится в состоянии гиперинфляции: что делать, если у вас компания работает именно в такой стране? Если брать частности – предположим, у вас есть материнская компания, которая составляет консолидированную отчетность в валюте отчетности, не подверженной воздействию гиперинфляции (евро, американские доллары и так далее), и при этом ей нужно отразить в консолидированном балансе результаты по дочерней структуре, которая находится в той же Аргентине.
Ключевой вопрос: как представлять разницы, которые возникают, во-первых, в результате пересоставления отчетности по аргентинской компании в рамках требований IAS 29 , а во-вторых – при переводе этой пересоставленной отчетности в консолидированную отчетность группы в другой функциональной валюте, которая уже не подвержена воздействию гиперинфляции, применяя IAS 21? По этому вопросу Комитет пришел к заключению, что применение стандарта IAS 21 предполагает отражение валютных разниц в прочем совокупном доходе (OCI). Однако при этом компании необходимо определить, будут ли все разницы в результате применения стандарта IAS 21 отвечать определению валютных разниц по IAS 29, или же только часть из них – то есть будут ли они признавать все или только часть валютных разниц в прочих совокупных доходах.
Второй вопрос, который касался аргентинской ситуации, посвящен учету валютных разниц в случае, если дочернее предприятие впервые сталкивается с гиперинфляцией. До 2018 года материнская компания признавала валютные разницы по своей дочерней структуре в прочем совокупном доходе. Вопрос – нужно ли ей тогда реклассифицировать эти валютные разницы из периода до гиперинфляции в другую статью капитала? Почему вообще это имеет значение? Потому что если сделать реклассификацию в другую статью капитала, то не придется реклассифицировать их в прибыли и убытки при продаже этой дочерней компании в будущем, тогда как если их оставить в OCI, то они будут реклассифицированы в прибыли и убытки при продаже “дочки”. Существенная разница, не так ли? Комитет в своем предварительном решении склонился ко второму варианту – оставлять разницы в OCI, а это значит, что они будут в будущем реклассифицироваться в прибыли и убытки.
И наконец, последний третий вопрос в связи с аргентинской гиперинфляцией касался представления сравнительных данных по дочерней организации, которая впервые оказывается в состоянии гиперинфляции. Эмпирические сведения по отчетной практике показывают, что сегодня расхождений здесь на самом деле немного: в большинстве случаев компании не занимаются пересоставлением сравнительных величин. А поскольку нет требующей внимания проблемы с практикой, Комитет по Интерпретациям не занимался тут глубинным изучением вопроса. Иначе говоря – можно продолжать делать так, как сейчас.
Наработки IASB
И в заключительной части – немного о том, чего удалось добиться за последние пару месяцев Совету по МСФО по некоторым узкоспециализированным проектам. Оба из них, кстати, в свое время начинались с вопросов, поступивших на рассмотрение Комитета по Интерпретациям.
Первый проект касается темы налогов на прибыль: в июле этого года Совет представил предварительный вариант изменений к IAS 12, оговаривающих учет отложенных налогов по аренде и деятельности, связанной с выведением арендованных объектов из эксплуатации – в этих случаях расходы подлежат вычитанию в целях налогообложения в момент их уплаты. До 14 ноября пока еще продолжается прием комментариев. Тем, для кого данная тема особенно актуальна, рекомендуем подробнее ознакомиться с разъясняющей вспомогательной статьей члена Совета по МСФО Гарри Кабурека (Gary Kabureck), которую тот подготовил вскоре после выхода предварительного варианта изменений к IAS 12. Там все изложено понятно и доходчиво.
Второй проект посвящен тестированию договоров на их принадлежность к категории обременительных в рамках требований IAS 37 (изменения к стандарту вышли в декабре прошлого года). Напомним, что здесь Совет по МСФО рекомендует учитывать все расходы на исполнение договора, чтобы сделать ключевой вывод о том, является ли он обременительным. То есть это должны быть как предельные (например, расходы на материалы), так и все прочие, прямо относящиеся на договор (например, амортизационные отчисления на оборудование, которое используется для исполнения контракта). Сегодня многие компании при расчетах берут только расходы первой категории. Публичное обсуждение тех декабрьских предложений, конечно, уже давно завершено, но буквально в прошлом месяце Совет по МСФО, приняв их во внимание, принял решение о выпуске уже финальной версии изменений к стандарту IAS 37.