По материалам: IFRS
Фото: https://www.ifrs.org
Этот человек - не президент отдельно взятой страны, и даже не министр (хоть и был им когда-то в родной Голландии). Однако международные стандарты финансовой отчетности были и останутся для нашего сайта одной из главных тем обсуждений, и поэтому именно Ханс Хугерворст (Hans Hoogervorst), бывший у руля Совета по МСФО в течение двух сроков подряд на протяжении целых десяти лет, воспринимается нами и, полагаем, многими нашими читателями как фигура весьма значительная. В конце концов, именно от него в конечном итоге зависит, по какому пути пойдет дальнейшее развитие МСФО.
Идет июнь, и это последний месяц председательствования Ханса Хугерворста. Сегодня он передает бразды правления своему преемнику, имя которого давно известно, хоть пока и не мелькает в новостях так уж часто – полагаем, это уже ненадолго. Преемника зовут Андреас Баркоу (Andreas Barckow), он уроженец Германии и бывший глава Комитета по стандартам финансовой отчетности (ASCG). А Ханс тем временем вспоминает самое основное, чем отметились два срока его руководства в IASB – как развивались международные стандарты финансовой отчетности все это время, и почему для его организации так важно было сохранять независимость, несмотря на любые непростые условия и давление.
В ходе своего выступления на виртуальной пока что (из-за условий пандемии) ежегодной конференции Фонда МСФО он именует себя “Случайным бухгалтером”, да и свою речь тоже назвал по аналогии - “Итоговыми наблюдениями Случайного бухгалтера”. Трогательная скромность этого человека отнюдь не наигранная, и основания для нее все же есть. Ханс, в отличие от того же Андреаса Баркоу, на момент своего вступления в должность председателя Совета по МСФО не имел за плечами такого уж обширного опыта конкретно в области разработки стандартов финансовой отчетности. Опыт в голландском Минфине – это одно дело, но здесь очень желательно близкое знакомство с техническими аспектами разработки, которого у него десять лет назад не было, а со стороны руководства Фонда МСФО выбор кандидата был рискованным.
“Я не бухгалтер по образованию, и многие были удивлены, когда я стал председателем Совета по международным стандартам финансовой отчетности. Тем не менее, когда в конце 2010 года меня спросили, интересует ли меня возможность стать преемником Дэвида Твиди, я не раздумывал долго. Великий Финансовый Кризис 2008 года привил мне необходимый интерес к надежным международным экономическим стандартам. В роли председателя IASB у меня была отличная возможность привнести что-то в инфраструктуру глобальной экономики”, - говорит он.
Пускай Ханс Хугерворст и не обучался специально на профессионального бухгалтера, страсть к экономике была в нем всегда. Если технических бухгалтеров на бытовом уровне видят как простых “счетоводов”, то разработка учетных стандартов – это “захватывающая микроэкономическая дисциплина”, говорит он. И такое ощущение присуще не только ему, потому что совсем недавно директор МВФ (Кристалина Георгиева, надо полагать – GAAP.RU) назвала качественную отчетность основой любой экономики, ведь без нее не будет и надежной оценки экономических результатов, а регуляторы будут бродить в потемках.
Последние десять лет Ханс Хугерворст был не только председателем Совета по МСФО, но и членом Фонда финансовой стабильности (Financial Stability Board - FSB), благодаря чему имел возможность отслеживать все активные тренды развития в глобальной экономике и экономическом мышлении. Вот самые важные из тех, свидетелями которых мы все стали.
“Вашингтонский консенсус”
До финансового кризиса 2008 года в экономическом мышлении западных политиков доминировала модель, которая называется “Вашингтонский консенсус”. Этот термин ввел в обиход еще в 1989 году британский экономист Джон Уильямсон как обозначение ряда ключевых рекомендаций, первоначально в отношении стран Латинской Америки, отражающих позицию США как крупнейшей экономики мира, также Международного валютного фонда и Всемирного банка. По возможности минимальный дефицит бюджета, свободный курс обмена валют, интеграция в глобальную экономику, приватизация госпредприятий, либерализация регулирования – все в таком духе.
Сам Ханс Хугерворст впервые познал “вкус” Вашингтонского консенсуса еще в годы обучения международной экономике в американской столице. Для его преподавателей, лично ставших свидетелями эксцессов монетарной и налоговой политики 70-х годов, это все были непреложные истины, а их героем смело можно было назвать Пола Волкера (очень известную, кстати, личность - самого первого председателя попечителей Фонда МСФО, экс-главу Федеральной резервной системы США и автора широко известного Правила Волкера – GAAP.RU).
Вашингтонский консенсус все еще играл решающую роль в бытность Ханса Хугерворства главой голландского Минфина в начале нулевых, и строгость логики экономического мышления, которое он подразумевал, очень помогала ему - не менее чем его предшественникам на этом посту. Предположим, дефицит бюджета растет слишком быстро. “Денежного дерева” у государства нет, поэтому придется влезать в долги, а госдолг неизбежно приведет к росту процентных ставок, что впоследствии негативно скажется на доступности общественных услуг, таких как здравоохранение и образование.
Макроэкономические решения давались непросто, а их отнюдь не гарантированный успех далеко не всегда означал переизбрание на должности. Тем не менее, в Нидерландах строгая бюджетная дисциплина сослужила добрую службу, вынудив тщательно взвешивать все возможные аспекты, переворачивать, образно выражаясь, каждый камешек. Это позволило Голландии стать щедрым социальным государством, имея при этом надежную экономическую опору.
Обратно к стагфляции?
Как обстоят дела сейчас? Вашингтонский консенсус многими давно воспринимается как безнадежно устаревший: этот кораблик не выдержал двух последовательных цунами, поднятых финансовым кризисом 2008 года и пандемией COVID-19. Вера в свободные рынки и свободную торговлю пошатнулась; уменьшилось число сторонников глобализации, а ослабление финансового регулирования с учетом событий, потрясших финансовый сектор 12 лет назад, уже не кажется удачной идеей.
Трудно сегодня встретить где-нибудь в мире сбалансированные бюджеты. В принципе, с учетом непростых времен – ничего удивительно, однако размеры дефицита и госдолга в отдельных случаях ошеломляют. Общемировое значение госдолга в общественном и частном секторах мировой экономики достигло ошеломительного значения в 335% всемирного ВВП.
Конечно, политики мировых стран не могли безучастно смотреть на то, как коронакризис грозится парализовать глобальную экономику. Однако бывший управляющий директор МВФ Жак де Ларозьер (Jacques de Larosiere) еще в январе 2019 в Мадриде довольно точно предупредил об опасности массового стимулирования мировой экономики, и так погрязшей под валом нетрадиционных соглашений. Он говорил о более ранних временах, задолго до 2008 года: из-за стимулирующего регулирования в экономически развитых странах мир стал слишком “удобным” для некоторых, а скопившаяся излишняя ликвидность и высокий уровень долга и обусловили прихода того самого финансового кризиса тринадцать лет назад.
И все же страх перед превращением рецессии в депрессию оказался решающим – мир реагировал на новый коронавирусный кризис вполне предсказуемо, через привычные инструменты монетарной политики. В своих воспоминаниях Пол Волкер никогда не разделал энтузиазма вокруг этих политик. И он никогда не считал удачным целевой уровень инфляции в 2% или чуть менее, “популярный” у большинства центробанков. Он всегда был настроен скептично относительно самой возможности микроменеджмента в отношении инфляции, говоря, что если уж инфляция достигла 2%, там очень легко соскользнуть и на 3% - и оказался весьма близок в прогнозах к сегодняшней ситуации, когда у большинства экономически развитых государств инфляция находится в пределах 3-4%.
И в то же время привычные законы экономики, похоже, больше не действуют и к нормальному состоянию вряд ли скоро вернутся – говорит Ханс Хугерворст. Так, цены на жилую недвижимость пробивают потолок; на фондовых рынках акции отдельных компаний на энтузиазме ставят рекорд за рекордом, а банкротства при этом на исторически низком уровне – и все это на фоне продолжающегося восстановления от самого серьезного финансового потрясения не за одно даже десятилетие. Кто-то скажет – ну правильно, ведь государство вмешивалось и спасло ситуацию! В чем-то они правы, но все же больше оснований смотреть чуть глубже и видеть здесь последствия избыточного вмешательства. Ханс Хугерворст полагает, что перенакопление долга в очень недалеком будущем еще подавит экономическую активность, а приход стагфляции (сочетания высокой инфляции со стагнацией производства) для него – весьма реалистичный сценарий. Даже если этого и не произойдет, беспрецедентная закредитованность является серьезнейшей угрозой для финансовой стабильности любой экономики.
Непрерывные меры стимулирования оказали тлетворное влияние на экономическое поведение – подчеркивает глава IASB. Успело вырасти целое поколение “беспечных” инвесторов, которые уверены, что власти, в случае чего, всегда вмешаются. А раз так, можно не париться соблюдением золотого баланса между долговым и капитальным финансированием – зачем, если их компании все равно выкупят, пусть даже те окажутся буквально погребенными под долговыми обязательствами?
Возвращаясь тут к Вашингтонскому консенсусу, который исходил из отсутствия “денежного дерева” у государства: раз государство может в случае надобности напечатать деньги, чтобы центробанки имели возможность выкупить оказавшихся в бедственном положении, “слишком важных, чтобы упасть” подопечных, он явно не находит подтверждения в реальности и не выглядит таким убедительным, как раньше. Даже в родных Хансу Хугерворсту Нидерландах, всегда отличавшихся строгостью бюджетной дисциплины, но сегодня оказавшихся под воздействием жесткого давления.
Не стоит думать, что политики не видят ничего из этого – конечно видят, но все перевешивает стран перед неконтролируемым ростом процентных ставок. Чем дольше продолжать бояться в том же духе, тем больше долга успеет накопиться – предупреждает уходящий на покой глава Совета по МСФО, знающий толк в макроэкономических моделях еще со времен своего руководства голландским Минфином. “Очевидно, что путь обратно к нормальности будет чрезвычайно болезненным, и политикам понадобится все мужество, на какое они способны. Однако мы не можем продолжать добавлять риски в глобальную экономику, которая и без того слишком рискованная”, - сказал он.
Улучшение стандартов МСФО
На фоне бушующего моря макроэкономических потрясений последних лет международные стандарты финансовой отчетности представляются таким себе “островком спокойствия”. Здесь тоже что-то происходило все эти годы, но как-то более плавно и неторопливо, поскольку тут совсем другой, более умеренный уровень “амбиций”. Профессиональные бухгалтеры никогда не стремились влиять на рынки. Все, что им нужно - это описать экономическую действительность по возможности правдиво и нейтрально, насколько это возможно.
Поддерживать эти умеренные амбиции совсем непросто. Действующая система отчетности все еще характеризуется множеством опасных уязвимостей – отмечает почти уже бывший глава Совета по МСФО. У нас, для примера, есть как техники оценки на основе исторической стоимости, так и техники оценки на основе приведенной стоимости, что постоянно приводит к расхождениям в учете. Историческая стоимость всегда считалась и считается надежной, но тут полно субъективных оценок - таких как стоимость в использовании или срок полезного использования объекта.
Нематериальные активы сегодня являются основным драйвером создания стоимости многих компаний – и, тем не менее, они часто не находят отражения в финансовой отчетности. Что такое “прочий совокупный доход”, многие до сих пор не могут внятно объяснить. Мало кто сомневается в превосходстве учета по методу начисления по сравнению с кассовым методом, но именно метод начисления уязвим перед манипуляциями с доходами, лежащими в основе столь многих корпоративных скандалов.
И все же последнее десятилетие Совет по МСФО многое сделал для устранения присущих финансовому учету уязвимостей, и лично Ханс Хугерворст не скрывает, что ему есть, какими успешными достижениями гордиться. IFRS 9 улучшил учет кредитных убытков, позволяя лучше отражать в учете финансовых инструментов экономическую действительность. IFRS 15 сделал признание выручки более строгим и добавил ему единообразия. Арендные обязательства получили адекватное отражение в отчетности благодаря IFRS 16.
Пример страховой отрасли является убедительнейшей причиной поверить в важность единой глобальной системы стандартов для всех, кто еще имеет в этом хоть какие-то сомнения. В отдельных юрисдикциях организации по привычке оценивают страховые обязательства на основе исторических процентных ставок, которые давно уже неактуальны в текущих условиях близких к нулю процентных ставок, оказавшихся там усилиями властей с их стимулирующими экономическими мерами. Но осталось совсем немного до января 2023 года, когда IFRS 17 вступит в силу и сделает страховую отчетность намного более сопоставимой благодаря тому, что страховые обязательства начнут в обязательном порядке оцениваться на основе текущих ставок, тем самым точнее отражая экономическую действительность.
Можно вспомнить и обновление “Концептуальных основ МСФО”, где теперь содержатся намного более четкие теперь принципы оценки, благодаря чему уже сам Совет по МСФО (для которого этот документ и предназначен в самую первую очередь) лучше разбирается в том, какая база оценки необходима в тех или иных обстоятельствах.
Таким образом, усилиями разработчиков МСФО удалось прикрыть многие действовавшие ранее лазейки для манипуляций с доходами. Конечно, часть из них прикрыли еще до прихода Ханса Хугерворста в Совет по МСФО, но стандарт по признанию выручки явно сделал манипулирование отчетностью более сложным делом. Отказ от такой категории инструментов капитала как “доступные для продажи” в IFRS 9 усложнил признание прибыли тогда, когда это было удобно менеджерам. Это одна из главных причин часто озвучиваемой “ностальгии” по былым временам – отмечает глава IASB. “Я точно не хочу продолжать руководить из своей “могилы”, но я определенно надеюсь, что она (категория “доступные для продажи”) никогда не вернется. Если вам не нравится волатильность инструментов капитала – не инвестируйте в акции!”
После того как Совет по МСФО устранил самые злободневные проблемы с признанием и оценкой, он обратил свой взор к улучшению представления финансовой информации. Проект “Основные формы отчетности” после своего завершения обеспечит намного более логичную структуру отчета о прибылях и убытках, улучшит прозрачность и дисциплину вокруг использования дополнительных показателей “non-GAAP”, которые не оговорены в стандартах. Ханс рассказывает, что их предложения, хоть и не были пока одобрены в окончательном варианте, уже были встречены инвесторами с большим воодушевлением, потому что значительно повысили полезность отчетов о прибылях и убытках. Их улучшенная структура очень важна еще и по той причине, что все чаще они поступают в распоряжение инвесторов в электронном виде.
Представленное недавно новое видение Практического руководства PS 1 является по факту полноценными основами, с помощью которых составители отчетности скоро смогут складывать в единую картину разрозненные куски дополнительных описаний в годовой отчетности, которые использовали до сих пор. Комментарии руководства – это основы улучшенных раскрытий по нематериальным активам, технологическим возможностям и бизнес-моделям, которых до сих пор так недоставало основной финансовой отчетности. Кроме того, работа над улучшением PS 1 хронологически пришлась очень кстати в свете растущего глобального интереса к вопросам устойчивости. А инициатива Фонда МСФО по созданию в своей структуре новой организации-разработчика международных стандартов отчетности устойчивого развития делает это еще более важным, поскольку PS 1 “Комментарии руководства” с этой точки зрения превращаются почти что в связующее звено между Советом по МСФО и новым разработчиком ISSB.
Консолидация практического применения стандартов МСФО
И конечно, особую гордость уходящему руководителю Совета по МСФО придает тот факт, что уже при нем стандарты МСФО прочно заняли свою позицию в роли ведущей системы стандартов финансовой отчетности мировой экономики. Конечно, в 2005 году Европа и некоторые другие страны мира в едином порыве перешли на международные стандарты финансовой отчетности, но в 2011 году, когда Ханс только приступал к своим обязанностям, это все еще представлялось как нечто новое и вместе с тем вызывающее много нервозности в свете неопределенности своего будущего.
С одной стороны, почти во всех публичных заявлениях по этой теме со стороны представителей “Большой двадцатки” и других влиятельных международных организаций четко озвучивалась приверженность единой системе общемировых стандартов. С другой – никто на тот момент не гарантировал, что это будут именно МСФО. И в 2011 году никто не знал, примет ли их крупнейшая в мире американская экономика. Многие считали, что если нет, МСФО не жить. Американская экономика стандарты не приняла, решив остаться далее на полумерах в виде разрешения составлять МСФО-отчетность иностранным эмитентам на местных рынках, без необходимости дальнейшей реконсиляции с US GAAP. SEC тоже можно понять: после финансового кризиса 2008 года американские компании и без того испытывали затруднение, чтобы еще и взваливать на себя расходы на внедрение качественно новой системы учета.
Однако МСФО, вопреки прогнозам, выжили даже несмотря на это. Потихоньку-полегоньку “семья МСФО” пополнялась новыми государствами Азии и Африки. В странах, где международные стандарты финансовой отчетности разрешены в качестве одной из возможных систем учета, интенсификация их использования продолжалась. Для примера, в Японии уже более 50% рынка капитала – это компании на стандартах МСФО. Китай тоже думает о будущем, внедряя у себя все новые выходящие стандарты, и многие китайские компании с полным на то правом констатируют полное соответствие системе МСФО.
И конечно, нельзя не отметить Евросоюз, который в свое время помог осуществиться “мечте” благодаря своему решительному и смелому старту шестнадцать лет назад. Все эти годы он еще и яростно сопротивлялся попыткам местных регулирующих властей обеспечить себя дополнительными правами по внесению корректив в оригинальный текст международных стандартов финансовой отчетности, что неизбежно их обесценило бы в дальнейшем – этого им сделать не разрешили.
Впрочем, одно исключение в случае со стандартом IFRS 17 еще возможно. Ханс вспоминает здесь “болезненные” требования по обязательному разбиению страховых контрактов по годовым группам (см. его прошлогодние разъяснения, почему оно является для IFRS 17 действительно важным). Ханс допускает, что до внедрения стандарта в 2023 году ЕС тут вполне может пойти на выборочное исключение для некоторых страховых организаций, что тут же позволит им произвольно смешивать между собой договоры страхования с произвольными сроками окончания действия (включая даже уже истекшие). Из-за этого опять возникнет удобная возможность для менеджеров искусственно завышать свои прибыли за период, подгоняя под них процентные ставки, и маскировать потери. Если вдруг регуляторы ЕС действительно дадут тут “добро”, уходящий в отставку глава IASB надеется, что компании, по крайней мере, будут указывать у себя в отчетности, что они воспользовались этим дополнительным исключением, просто чтобы инвесторы понимали всю опасность.
Подводя итоги, можно сказать, что в целом использование МСФО в разных концах Земного шара консолидировалось. За исключением таких вот ограниченных эксцессов, яростных споров по поводу их использования уже давно не возникает. Время от времени случаются “стычки” между сторонниками справедливой стоимости и приверженцами исторической стоимости, но явно не того накала, какой был еще в 2011 году. Прагматичный подход IASB с ориентацией в сторону текущей стоимости получил широкую поддержку, но разработчики при этом отнюдь не закрывали глаза на недостатки модели справедливой стоимости.
Первоначальный восторг вокруг международных стандартов финансовой отчетности за десять лет растворился, но это и хорошо, что сегодня все уже как будто “приелось” – это признак того, что МСФО стали привычными всем и прочно заняли свое место в роли ведущей мировой системы стандартов. И пусть “мечта” о единой глобальной системе стандартов еще не осуществилась полностью, степень консолидации уже язык не поворачивается назвать иначе как ошеломительной, что даже удивительно в нынешние времена повсеместного скепсиса относительно глобализации.
Хансу Хугерворсту, безусловно, льстит идея, что так много стран перешло на МСФО благодаря качеству их стандартов, но он предпочитает быть реалистом и отдает себе отчет в том, что была и другая, не менее важная причина – то, что эти стандарты облегчают бизнес. Пример Японии тому подтверждение: с международными стандартами финансовой отчетности намного проще управлять международными корпорациями.
Кроме всего прочего, такого доверия к стандартам вряд ли удалось бы добиться без строгой системы управления в Фонде МСФО. Совет сохранил независимость своего мышления и действий, несмотря на многочисленные попытки многих получить доступ к его внутренним рычагам управления в своих интересах. Продемонстрированной устойчивостью к внешнему воздействию Фонд МСФО заслужил доверие, в очередной раз подтвердившееся в конце прошлого - начале текущего года, когда все практически в едином порыве поддержали предложение о передаче этой организации лидерских полномочий в будущей системе международных стандартов отчетности устойчивого развития.