Фото: http://www.fa.ru
Контроль качества – это стержень любой деятельности, в особенности аудиторской. О проблемах в этой области и путях решения мы побеседовали с председателем комитета по контролю качества, членом Центрального совета НП СРО АПР, заведующим базовой кафедрой КПМГ Финансового университета при Правительстве РФ, партнером ЗАО КПМГ, Алтуховым Кириллом Витальевичем.
Ред.: Саморегулирование на рынке аудита существует сравнительно недолго. Как вы оцениваете саму систему контроля качества со стороны саморегулируемых организаций?
К.В.: Если коротко: система внешнего контроля качества (ВКК) со стороны саморегулируемых организаций (СРО) пока не может обеспечить самое главное – оградить рынок от недобросовестных аудиторов и поднять репутацию аудиторской профессии в нашей стране. Причин тому много. Остановлюсь только на тех, которые касаются непосредственно самой системы ВКК. За такой короткий срок после перехода от государственного регулирования к саморегулированию просто невозможно создать эффективно работающую систему контроля качества. Беда всех СРО в том, что они овладели формой внешнего контроля, но еще далеки от реального содержания – убедиться в том, что аудиторские заключения подтверждаются аудиторскими доказательствами, а система внутреннего контроля обеспечивает надлежащее соблюдение профессиональных и этических стандартов. Впереди очень длинный путь – перенастроить систему внешнего контроля, провести переобучение контролеров качества, а самое главное воспитать у аудиторов отношение неукоснительного соблюдения стандартов.
Ред.: Как Вы считаете, не противоречит ли сама система контроля качества через СРО самой себе? Ведь саморегулируемые организации заинтересованы в членах, они получают ежегодные взносы, а значит им не выгодно налагать серьезные наказания по результатам проверки, особенно исключать из реестра СРО.
К.В.: К сожалению, так оно и есть. Более того, в условиях конкуренции нескольких СРО за членов такое противоречие обостряется. Проверки во всех СРО, в основном, проводятся внештатными контролерами – действующими аудиторами, чей уровень квалификации иногда оставляет желать лучшего, а участие в проверках является дополнительным заработком, при этом таким низким, что он не стимулирует повышать свою квалификацию как контролера качества.
В тоже время в профессии заложен механизм самозащиты, который и должен реализоваться через саморегулирование – аудиторское сообщество в целом заинтересовано в повышении статуса профессии и изгнании из своих рядов нерадивых членов. Однако, такой механизм срабатывает, когда большинство в сообществе неравнодушно к судьбе профессии и не может смириться с тем, что кто-то своими поступками разрушает ее репутацию. Когда мы достигнем такого момента, тогда и начнется реальный подъем нашей профессии.
Ред.: В чем смысл такого наказания, как исключение из реестра СРО? Ведь можно заново зарегистрировать фирму и продолжать заниматься некачественным аудитом? Может быть, стоит ввести ответственность аттестатами?
К.В.: Исключение из реестра СРО, фактически изгнание из профессии – это «высшая мера» наказания, мы прибегаем к ней с большой осторожностью, только в тех случаях, когда недобросовестность очевидна.
Изначально мы рассматривали этот вопрос через призму ответственности фирмы, но сейчас стало понятно, что ответственность надо распространять и на руководителей компаний, владельцев и аудиторов, проводивших проверку.
Сильно мешает применению дисциплинарных мер ситуация, когда организация зарегистрирована в АПР, а ее руководители в другой организации, а также затянутость во времени контрольного и дисциплинарного процесса, что позволяет людям и даже организациям перебегать в другие СРО, оставаясь безнаказанными. Мы начали координацию с нашими коллегами из других СРО, чтобы кардинально решить эту проблему, но еще много предстоит сделать.
Ред.: Проводятся ли контролерами АПР работы по борьбе с демпингом в аудите? Какие действия предпринимаются проверяющими, если встречают договора с явно заниженной стоимостью аудита?
К.В.: Сам по себе демпинг не является нарушением аудиторских стандартов, хоть он и подрывает рынок и создает у пользователей наших услуг убеждение, что заключение можно купить и купить задешево. Мы не можем наказать аудиторскую фирму за неадекватно низкий уровень цен. Но, в тоже время, демпинг всегда сопровождается низким уровнем качества, пренебрежением требованиям целого ряда стандартов. Поэтому мы стараемся вылавливать такие случаи и включать в план проверок те фирмы, которые занижают цены на аудит. Здесь мы также полагаемся на информацию, получаемую от рядовых членов АПР. Одна из причин почему мы в свое время решили децентрализовать работу департамента по контролю качества АПР заключается в том, что мы почувствовали, что план проверок должен быть сформирован в регионах и утвержден сначала региональной комиссией. Только она может, понимая настроения в регионах, выбирать те компании, которые необходимо проверить в первую очередь.
Ред.: Существует огромная проблема уклонения от проверок контроля качества. Как вы думаете, как на законодательном уровне решить эту ситуацию?
К.В.: Действующая нормативная база дает достаточные механизмы для решения проблемы уклонистов на уровне отдельных СРО. Мы за последние несколько месяцев передали «на исключение» в дисциплинарную комиссию достаточное количество дел аудиторских компаний, которые всячески избегали контроля качества. Проблема также заключается в том, что уклонение приобретает форму перехода в другое СРО до начала проверки. Саморегулируемые организации понимают это, между нами существует постоянное взаимодействие на предмет информирования о таких перебежчиках, однако надежный механизм еще необходимо выработать.
Ред.: Росфиннадзор (РФН) осуществляет полномочия по проверке аудиторских организаций уже 3 года. Как это повлияло на работу служб контроля качества СРО?
К.В.: Когда РФН начинал работу по проверке аудиторских организаций, он заметно отставал от СРО по уровню квалификации сотрудников и пониманию проблематики аудиторской деятельности. Но возможность финансировать развитие своей методологической базы и обучение персонала принесли свои плоды – РФН быстро догнал СРО в уровне проведения проверок качества. Другими словами, у СРО появился новый конкурент. Более квалифицированный, быстро развивающийся и более принципиальный, чем собственный контроль качества. Если сейчас не перестроить работу в СРО, то контроль качества превратится в пустую формальность, не имеющую ценности для проверяемых аудиторских фирм и аудиторских клиентов, который не будет котироваться по сравнению с государственным контролем.
Ред.: Именно это привело Вас к идее о том, что можно объединить все отделы контроля качества в одну службу при всех оставшихся СРО, которую Вы озвучили на совещании-семинаре Росфиннадзора с территориальными органами Службы, прошедшем 27 октября этого года? Расскажите, пожалуйста, об этом поподробней.
К.В.: Действительно, это одна из причин почему я предложил создать единую систему контроля качества (КК) для всех СРО. Вопрос обеспечения репутации сейчас один из наиболее острых, поэтому КК – главное направление, где необходима консолидация всех аудиторов. Саморегулируемые организации осознают эту проблему и пытаются унифицировать подходы к проведению проверок. Но пока этот процесс демонстрирует свою неэффективность. Необходимо забыть про местечковые интересы и создавать единую службу по контролю качества, которая будет включать единый пул контролеров качества, единую методологию, систему оценки результатов проверок, единые дисциплинарные процедуры.
На этом пути большие организационные сложности, включая пересмотр нормативной базы. Залогом успеха будет консенсус всех СРО, а также поддержка регулятора и надзорного органа. Сейчас возник уникальных шанс сделать это менее болезненно, в рамках укрупнения СРО, требуемого новой редакцией закона об аудиторской деятельности, которая должна быть вот-вот утверждена.
Ред.: Часто ли пользователи аудиторских услуг обращаются с жалобами и просьбой о внеплановой проверке?
К.В.: К нам часто приходят жалобы. Обидно за профессию, большая часть из них — это сведения счетов между конкурирующими аудиторскими компаниями. К сожалению, нам приходиться терять время на разбор таких ситуаций, которое можно было потратить на реальные вопросы. Приходится привлекать комиссию по этике. Кстати, объем ее работы за последнее время значительно вырос, можно отметить рост числа нарушений кодекса этики аудиторов, да и просто норм порядочного поведения.
Также приходят жалобы от пользователей услуг. Они тоже вызывают противоречивые чувства. Часто причина разногласий заключается в том, что аудитор не может правильно сформировать ожидания заказчика в отношении результатов своей работы, объяснить ограничения присущие заданию, требования профессиональных стандартов. Аудиторы зачастую неверно определяют формат работы, например, выпускается аудиторское заключение, когда по сути выполняются процедуры по специальному заданию. Такие проблемы могут быть решены только повышением уровня профессиональной грамотности у наших аудиторов.
На моей памяти не было ни одного обращения в АПР, когда хозяйствующие субъекты несли убытки, связанные с тем, что они полагались на недостоверное заключение. Это может говорить о том, что в нашей практике отсутствует правовая культура взыскания компенсации с аудиторов, а может даже и о более глубокой причине – аудит рассматривается как формальность, на которую не стоит полагаться.
Ред.: В связи с этим вопрос – были ли случаи использования средств компенсационного фонда саморегулируемой организацией?
К.В.: В нашей организации таких случаев не было. Кажется, и в других тоже. Многие признают, что введение института компенсационных фондов было ошибкой. Существуют другие, более действенные методы защиты интересов пользователей аудиторских услуг, например, страхование аудиторской деятельности, которое является обязательным в АПР. Кроме того, страхование своей аудиторской ответственности заставляет аудиторские компании уделять больше внимания качеству предоставляемых услуг и разумности ценообразования.
Ред.: Существуют ли разногласия в работе службы контроля качества СРО и Росфиннадзора? Каким образом строится ваше взаимодействие?
К.В.: Несмотря на то, что цели совпадают, разногласия существуют. Они касаются, в первую очередь, разных трактовок действующего регулирования, аудиторских стандартов. Я думаю, что у РФН должно быть много вопросов к работе СРО. Мы, в свою очередь, ожидали бы менее формального подхода к проведению проверок со стороны СРО, понимания специфики деятельности отдельных аудиторских компаний. Например, вызывает недоумение жесткая позиция РФН в отношении позиции помощника аудитора, неприятие того факта, что какие-то аудиторские процедуры может выполнять помощник при контроле аттестованного аудитора.
Хорошо, что РФН открыт к диалогу в разных форматах, например, через постоянно действующую рабочую группу РФН-СРО, приглашение аудиторов на различные мероприятия, проводимые РФН. Нас не всегда слышат, но лиха беда начало.
Ред.: На данный момент в России наблюдается снижение числа аудиторов, за счет того, что аудиторы выходят из профессии, а притока новых лиц нет. Вы, как заведующий кафедрой КПМГ в Финансовом университете, как оцениваете настроения студентов? Почему они не становятся аудиторами после окончания учебы?
К.В.: Я бы выделил два аспекта: престиж и репутация аудиторской профессии. Во-первых, падает престиж аудиторской профессии. И не только у нас, это во всем мире так. Профессия вплотную подходит к необходимости пересмотра своей роли. Очевидно, что назревает пересмотр всей системы взглядов на корпоративную отчетность, не только на институт аудита.
В нашей стране основной вопрос связан даже не с престижем профессии, а с ее репутацией. Падение спроса на аудиторские услуги вследствие экономических причин, низкое качество аудита, демпинг, вызванные неуважением ряда аудиторов к своей профессии, привели к тому, что репутация аудиторской профессии находится на очень низком уровне. Конечно, студенты это чувствуют.
Однако есть исключения. Три крупные международные аудиторские компании начали в прошлом году вместе проводить мероприятия среди московских студентов под общим названием «Жизнь в стиле аудит», направленные на повышение интереса студентов к нашей профессии. Энтузиазм студентов был очень высоким. Их привлекает работа в компаниях, которые гордятся своей репутацией и делают все для ее поддержания.
Ред.: В связи с этим, Кирилл Витальевич, расскажите, пожалуйста, как строится система контроля качества в компаниях «большой четверки»? Вы являетесь партнером ЗАО «КПМГ».
К.В.: Жизнь заставила компании «Большой четверки» выстраивать строгую систему контроля качества. Когда работаешь с публичными компаниями и под пристальным контролем регулятора, цена ошибки и невыполнения стандартов становится очень высокой. Поэтому значительные ресурсы тратятся на поддержание служб управления рисками, обучение персонала, актуализацию методологической базы. Особого секрета «большой четверки» нет – просто выполняются все требования регулирования, как они прописаны в стандартах и законодательстве. Никаких исключений. Ни для кого.
Ред.: На данный момент на систему службы КК тратятся большие деньги. Как Вы думаете, как оптимизировать затраты?
К.В.: Вопрос вызван бедственным положением большой части аудиторских компаний, а также СРО. Единственный способ как потратить с умом членские взносы на контроль качества, который я вижу, это не распылять их на пять СРО, а создавать единую систему контроля качества, как я говорил выше.
«Дешевая» система КК – это иллюзия. Нельзя за копейки построить эффективную систему, можно создать только видимость такой системы, перефразируя старую поговорку: одни делают вид, что платят, другие делают вид, что проверяют. Пора не вид делать, а профессию вытаскивать из болота.
Кирилл Витальевич, большое спасибо за беседу!