«Настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один»
Фазиль Искандер
Банки все чаще добиваются обращения взыскания на имущество владельцев бизнеса, выступивших поручителями по корпоративным кредитам.
Мировой финансовый кризис серьезно изменил ситуацию на кредитном рынке. Рост неплатежей по кредитам заставил банки искать новые способы минимизации собственных рисков. А владельцев бизнесов – дополнительные стимулы склонить банкиров к выдаче ликвидности. Одним из таких инструментов стало личное поручительство по корпоративным кредитам.
Распространению практики личного поручительства владельца (совладельца) бизнеса по кредитам компании поспособствовали две основные причины. Первая – обесценивание заложенного имущества. По словам сотрудников банков, раньше при принятии решения основную роль играл залог, при этом его стоимость часто завышалась настолько, что кредит оказывался фактически необеспеченным.
Менеджеры кредитных организаций в угоду акционерам часто шли на рискованные сделки. Кроме того, между предпринимателями и банкирами нередко существовали неформальные, доверительные отношения, благодаря которым бизнесмены получали кредиты практически под честное слово.
Осень 2008 года многое изменила. Традиционно роль залога в России выполняли недвижимость, земля и транспортные средства. А это те активы, стоимость которых в разгар кризиса существенно упала, и даже самые серьезные залоги перестали перекрывать всю величину задолженности.
Резкое снижение платежеспособности заемщиков также привело к тому, что даже крепкие организации с хорошей репутацией оказались неспособными расплатиться по кредитам. Вторая причина – с помощью требования личного поручительства банки пытаются застраховать себя от мошенничеств со стороны владельцев бизнеса и создать для поручителей заинтересованность в урегулировании возможных проблем.
Тем не менее, иски к совладельцам бизнеса, выступившим поручителями по корпоративным кредитам, нынче не редкость. По словам специалистов, они представляют собой новую категорию дел, причем растет не только число подобных случаев, но и размер взыскиваемых сумм. Иногда давать личное поручительство приходится заемщикам, желающим реструктуризировать свою задолженность перед кредитной организацией.
По мнению генерального директора Центра развития коллекторства Дмитрия Жданухина, личное поручительство важно не столько как реально работающий механизм обеспечения кредита, сколько как индикатор проблемы. Сокрытие бизнесменом имущества является сигналом, что он намеревается не договариваться с банком, а всеми силами сопротивляться взысканию. Кроме того, личное поручительство дает дополнительные варианты для мотивации должника к возврату кредита.
Девелопмент
Девелоперы – представители отрасли, которая сильнее остальных пострадала от кризисных явлений, – занимают видное место и в списке поручителей, вынужденных отвечать за долги своих предприятий.
Самый известный из них – Шалва Чигиринский. Кредит в размере 3,0 млрд. рублей под девелоперские проекты Чигиринский взял в 2007 году в Deutsche Bank. Поручителями по нему выступили компания Gradison Consutants Inc и сам предприниматель лично.
В 2008 году кредит был передан по put-опциону ВТБ. Когда срок погашения кредита истек, банк обратился в британский суд, который в качестве обеспечительной меры наложил арест на девелоперские активы Russian Land и личное имущество Чигиринского:
- две квартиры в центре Москвы,
- особняк в Лондоне,
- виллу в Монако,
- коллекцию антикварных часов,
- деньги, поступающие на счета,
- а также 50,0% доли в проекте «Новая Голландия».
Решение лондонского суда оказалось не единственной попыткой арестовать имущество Чигиринского. В мае 2009 года владелец холдинга «Адамант» Игорь Лейтис также подал на него в суд, утверждая, что тот не расплатился за ЗАО «ТПФ «Пассаж» (по разным данным, сума сделки была в пределах $40-50 млн.). Принадлежащая Лейтису компания Edimax, Ltd. обратилась в Лондонский международный третейский суд с иском о взыскании с Чигиринского $32,0 млн. Одновременно истец подал в арбитраж Москвы заявление о принятии обеспечительных мер по этому иску в виде ареста квартиры Чигиринского общей площадью 30,8 кв. м на Дубининской улице.
Этот случай был интересен тем, что требование вызвало судебную коллизию и заставило поднять вопрос о том, находятся ли дела, ответчиками по которым выступают не имеющие статуса индивидуальных предпринимателей владельцы бизнеса, в компетенции арбитражных судов.
Другой яркий пример – ЗАО «Строймонтаж», поручителем по кредитам которого выступал его владелец Артур Кириленко. Инвестиционный договор ЗАО «Строймонтаж» и ООО «Космонблан» о строительстве офисных помещений в бизнес-центре «Монблан» в Санкт-Петербурге был заключен в январе 2008 года. Для этого строительства ООО «Космонблан» привлекло кредит Балтийского банка в размере 717,0 млн. рублей. Кредит был обеспечен залогом (права требования на офисный комплекс площадью около 8 тыс. кв. м), а также поручительствами ЗАО «Строймонтаж» и Кириленко лично.
Осенью 2008 года выплаты по кредиту прекратились. Балтийский банк обратился в суд, который удовлетворил два иска банка о взыскании с Артура Кириленко 967,0 млн. рублей. Соответствующее решение было вынесено еще летом 2009 года. Добиться ареста имущества Кириленко на Кипре банку удалось только в марте текущего года. Кредитная организация продолжает искать имущество бизнесмена в других странах.
Максим Блажко, совладелец одного из самых перекредитованных девелоперов, «Дон-строя», выступил поручителем по кредиту компании в Альфа-Банке. К концу мая 2010 года компания была должна Альфа-Банку $138,0 млн., из них только $20-27 млн. банк был готов пролонгировать. Девелопер уже допустил просрочку платежа. Пока судьба этого кредита неизвестна.
В июне 2010 года Мещанский районный суд Москвы по иску Номос-банка в качестве обеспечительной меры арестовал имущество основателя и совладельца ГК «ПИК» Юрия Жукова. По данным газеты «Коммерсант» (10.06.2010), суд наложил арест на имущество бизнесмена на сумму $278,784 млн., в том числе на два объекта недвижимости в столице – квартиру на улице Бауманской и 1/5 квартиры на улице Яблочкова.
Кредитор также потребовал наложить обеспечение на особняк в районе Рублевки, автомобили и доли в ряде компаний Жукова:
- ОАО «Группа компаний «ПИК»,
- ЗАО «ПИК-Регион»,
- ООО «Техносклад» и
- ООО «Рибмон».
Как писала газета «Коммерсант», ранее Арбитражный суд Москвы удовлетворил иск Номос-банка, требовавшего взыскать с компании Maritrade Юрия Жукова 12,5% группы «ПИК», принадлежащие бизнесмену (всего он владеет примерно 15% девелопера), – акции выступали залогом по выданному ПИК кредиту на $262,0 млн. Этот долг Номос-банк выкупил у ВЭБа в ноябре 2009 года. Пакет, на который обращено взыскание, должен быть продан на торгах: начальную цену лота суд определил в размере 1,127 млрд. рублей, или 18,3 рубля за акцию.
Владелец менее крупного омского девелопера ООО «Сибирская промышленно-энергетическая компания» (СПЭК) Владимир Дрокин из-за невозвращенных кредитов своей компании, поручителем по которым он выступал, попал под уголовное преследование по статье «мошенничество», сам он уехал за границу.
Заемные средства понадобились компании для возведения элитного жилого комплекса «Золотые купола», однако строительство было заморожено, как и выплаты по долгам. Требования к СПЭК предъявляет целый ряд кредиторов, крупнейший из них – «дочка» банка «АК БАРС» компания «АК БАРС – Ипотека». На февраль 2010 года сумма требований к компании Дрокина с ее стороны составила 420,0 млн. рублей.
При привлечении средств Дрокин использовал схему, когда кредиты для строительства оформляются на физических лиц. Как заявил сам Дрокин в интервью омскому еженедельнику «Коммерческие вести» (26.05.2010), по каждому из этих кредитов он давал личное поручительство. Кроме того, у компании есть и другие кредиторы.
В настоящее время компания СПЭК проходит процедуру банкротства. При этом ее владелец заявляет, что намеревается погасить все задолженности предприятия. Что касается личного имущества самого Дрокина, то его автомобиль и квартира в Омске, также купленные в кредит и оформленные в качестве залога, были арестованы по иску Сбербанка.
Промышленность
Владелец Новосибирского металлургического завода им. Кузьмина и ТД «Эстар» Вадим Варшавский едва не лишился двух нежилых помещений в Москве площадью 301,1 и 215,1 кв. м, а также половины зарплаты депутата Госдумы из-за того, что выступил поручителем по кредитам «Эстара». Крупнейшим кредитором металлургического предприятия оказался Альфа-Банк, долг перед которым составлял около $500 млн. Реструктуризировать долги предприятия удалось в конце апреля 2010 года. В настоящее время арест с имущества Варшавского снят.
Владелец группы «Энергомаш» Александр Степанов, выступивший поручителем по кредитам подконтрольных ему фирм, лишился $450,0 млн.: суды удовлетворили требования в размере $365,0 млн. по корпоративному кредиту и $46,2 млн. процентов перед БТА-банком и $38,5 млн. по кредиту Росевробанка.
По данным СМИ, Степанов поручался также по кредитам в других банках – ВТБ с требованием 605,0 млн. рублей, Национальном резервном банке (1,15 млрд. рублей), а также Сбербанке (207,3 млн. рублей). Имущество владельцев санкт-петербургского ЗАО «Индастриал пойнт», задолжавшего Международному банку Санкт-Петербурга 260,0 млн. рублей, пошло с молотка. Летом 2009 года на аукционе были проданы квартиры бизнесменов Александра Зозулина и Владислава Зубкова.
Оба предпринимателя жили в Северной столице на улице Миллионной. Одна из квартир (188 кв. м) продана за 35,8 млн. рублей, вторая (160 кв. м) – за 48,6 млн. рублей. По данным СМИ, оба лота достались ООО «Парус». Кроме того, банки-кредиторы заподозрили предпринимателей в предоставлении недостоверных документов. В их отношении было возбуждено уголовное дело по обвинению в мошенничестве в особо крупном размере и незаконном получении кредита.
Ритейл
Компании, работающие в сфере розничных продаж, с наступлением кризиса также оказались в группе риска, отчасти из-за падения доходов населения и снижения спроса, отчасти – из-за специфики бизнеса, в структуре капитала которого существенную часть занимала долговая нагрузка.
Заключение в СИЗО и банкротство «Арбат Престижа» оказались не единственными злоключениями владельца парфюмерного ритейлера Владимира Некрасова. Обратить взыскание на его личное имущество попытался Номос-банк. Кредит в размере около $38 млн. банк попытался взыскать с Некрасова в 2009 году. Данный кредит был уступлен ООО «Автоаудит № 1», дружественному Некрасову кредитору, по данным СМИ, ранее связанному с управляющей компанией холдинга «Арбат Престиж».
Задолженность автомобильного ритейлера – холдинга «Инком-авто» перед кредиторами (банки «Траст», МДМ-Банк, «Петрокоммерц», Альфа-Банк) – по данным на ноябрь 2009 года, составила около $580 млн. Кредиторы подали ряд исков с требованиями о взыскании задолженности.
В ноябре 2009 года районный суд Никосии (Кипр) вынес решение об аресте имущества его владельца Дмитрия Козловского на общую сумму 55,0 млн. евро. В мае 2010 года Арбитражный суд Москвы приступил к рассмотрению иска конкурсного управляющего ООО «Инком-Лада» Ольги Матвеевой о привлечении Козловского к субсидиарной ответственности. Кредиторы, среди которых были «Траст», «Уралсиб» и Альфа-Банк, требовали взыскать 9,77 млрд. рублей. «Инком-Лада», признанное банкротом 25 июня 2009 года, было SPV-компанией автодилерской группы «Инком-авто», выпускавшей облигации. По данным газеты «Коммерсант» (12.05.2010), дефолт был допущен по двум выпускам на 3,4 млрд. рублей, а также по двум выпускам еврооблигаций на $77,5 млн.
Владелец одного из крупнейших региональных книжных ритейлеров «Топ-книга» Георгий Лямин дал личное поручительство перед держателями второй серии облигаций компании. Займ был взят с целью реструктуризации задолженности компании. А владелец компании ООО «Группа компаний «СВ» (бренд «Техносила») Вячеслав Зайцев предоставил личное обеспечение по части кредитов компании на сумму $140,0 млн. В настоящее время финансовое положение ритейлера весьма тяжелое. В частности, в апреле 2010 года по требованию Номос-банка в качестве обеспечительной меры была арестована часть недвижимости компании и сам бренд «Техносила». Номос-банк требует взыскать с «Техносилы» $60,5 млн. долга по кредитному договору от 11 августа 2009 года.
Кто кого «кошмарит»?
С ростом количества неплатежей отношения заемщиков и банков обострились. Первые нередко обвиняют банки в нежелании идти навстречу, произволе и даже – в кредитном рейдерстве. У банков своя правда: эксперты говорят, в нынешних условиях далеко не всегда есть возможность принудить заемщика или его поручителя возместить издержки. Кроме того, в посткризисное время увеличилось количество преднамеренных банкротств.
В Свердловской области известность получила история о том, как по инициативе Номос-банка в отношении Вячеслава Чебакова, владельца сети магазинов бытовой техники, было возбуждено уголовное дело по ст. 176 УК РФ (незаконное получение кредита).
Как писало электронное издание «НЭП'08. Ежедневные экономические вести», банк в одностороннем порядке увеличил ставку и потребовал усилить залоги или выплатить долг в полном объеме.
После того как предприниматель отказался, банк подал в суд. Формальным основанием для этого стало то, что предприниматель не указал в заявлении, что уже имеет непогашенные кредиты в других банках.
Сам бизнесмен утверждал, что менеджеры отделения Номос-банка знали об этом факте, однако сами предложили не указывать его в анкете, чтобы избежать сложностей в кредитном комитете. Суд приговорил Чебакова к трем годам лишения свободы условно.
По словам самого Чебакова, кредит, в обеспечение которого были предоставлены товары в двух торговых точках, а также личное поручительство самого владельца, поначалу выплачивался исправно и без задержек.
Когда же положение бизнеса ухудшилось, он неоднократно обращался в банк с просьбой о реструктуризации задолженности, однако банк, по его мнению, отказался пойти навстречу. В настоящее время, утверждает предприниматель, он сотрудничает с судебными приставами и распродает личное имущество, чтобы активизировать погашение займа. В свою очередь, банк имеет свое видение ситуации.
По данным его представителей, заемщик, обороты которого стремительно падали, неоднократно нарушал платежную дисциплину и не предоставил необходимую отчетность по результатам деятельности за девять месяцев 2008 года. Эксперты говорят, что привлечение к уголовной ответственности по 176-й статье – случай экзотический.
Чаще дела о кредитных аферах возбуждаются по более распространенной 159-й (мошенничество). Подобный случай произошел в Омске. Директор местного ЗАО «Проликс» Сергей Потемкин подозревается в том, что не вернул кредиторам около 75 млн. рублей. Следствие установило, что он получал кредиты на различные подконтрольные ему фирмы, причем в качестве залога для получения новых кредитов он использовал одно и то же имущество.
В настоящее время в отношении Потемкина возбуждено уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное преступной группой или в особо крупном размере), по пяти эпизодам.
Возбуждения уголовного дела в отношении Потемкина, выступавшего поручителем практически по всем кредитам, выданным его компании, добился один из основных кредиторов – Газпромбанк.
«Должники идут на личное поручительство не очень охотно, – признает Дмитрий Жданухин, – но часто используют этот инструмент, зная, что смогут противодействовать кредитору при взыскании». По его словам, существует несколько основных способов, с помощью которых поручители избегают обязанности по возвращению кредита.
Первый – это юридическое сокрытие имущества: заключение договоров купли-продажи, дарения и т.д., согласно которым имуществом якобы владеют иные лица. Особую разновидность здесь представляет заключение брачных контрактов, по которым все долги перекидываются на одного из супругов, а активы – на другого. Второй – фактическое сокрытие имущества, т.е. вывод средств в иностранные банки, покупка недвижимости за рубежом и т.п. Третий – оспаривание договоров поручительства, например, на основании отсутствия согласия супруга.
Вернуть скрытое имущество, по мнению господина Жданухина, удается достаточно редко. Бывают случаи, когда под уголовное преследование за чрезмерно жесткие способы взыскания попадают коллекторы.
Скандальный пример такого рода произошел в начале 2010 года. Тогда под подозрение в вымогательстве 80,0 млн. рублей у основного акционера девелоперской фирмы «Энергоконсалт» Владимира Бородкина попали бывший первый замминистра финансов Московской области, владелец финансовой компании «Горизонт» и издательского дома ООО «АртМедиа Групп» Валерий Носов, продюсер Альберт Гучигов и коллектор Руслан Хациев.
Основные тенденции развития
Чем сложнее экономическая ситуация, чем больше проблем с возвратом кредитов, тем больше гарантий требуется от заемщика – солидарны эксперты. Однако институт личного поручительства также не дает банкам уверенности, что долг будет возвращен.
«К сожалению, пока практика не наработана, и есть риски, что не удастся принудить поручителя возместить издержки», – комментирует ситуацию эксперт Сообщества практиков конкурентной разведки Александр Токаренко.
В качестве примера он привел случаи, произошедшие в 2008-2009 годах в Приморском крае и Амурской области. Один из жителей региона заключил с банком договор поручительства за своего знакомого, который не выполнил обязательства перед банком. Банк занес данные поручителя в базу данных «Стоп-лист», что, в свою очередь, явилось основанием для отказа в выдаче кредита ему самому. Суд, в котором поручитель оспорил действия банка, постановил, что в данном случае внесение в базу персональных данных было осуществлено незаконно. Банк обязали удалить данные из системы.
Другой житель неоднократно нарушал обязательства по кредитному договору и также был внесен в «Стоп-лист». В результате он не смог получить переведенные на его счет деньги. В результате Роскомнадзором банку было выдано предписание об удалении персональных данных из информационной базы «Стоп-лист».
Основное развитие механизма личного поручительства будет происходить в сфере преодоления сопротивления недобросовестных поручителей-должников, считает гендиректор Центра развития коллекторства Дмитрий Жданухин. По его мнению, для повышения эффективности личного поручительства необходимо совершенствовать коллекторские технологии противодействия злоупотреблениям должников. Например, важно, чтобы стала реально работать ст. 177 УК РФ (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности), несмотря на то что предел, с которого начинается уголовная ответственность, был повышен в шесть раз – с 250,0 тыс. до 1,5 млн. рублей.
Кроме того, считает господин Жданухин, следует ввести регистрацию залога движимого имущества. Сдерживать злоупотребления поручителей поможет все большее распространение pr-сопровождения взыскания, которое мешает запуску нового бизнеса на базе выведенных активов и сделает реальной репутационную ответственность. Еще один работающий способ воздействия на поручителей – запрет на выезд на границу.
Попытки поручителей уйти от ответственности были, есть и будут, считают эксперты. При этом исход таких дел предсказать практически невозможно.
«На сегодняшний день поручители по корпоративным кредитам плохо представляют себе правовые последствия выданного поручительства. Судебная практика о взыскании крупных сумм в перспективе должна изменить легкомысленное отношение владельцев бизнеса к этому институту. Представляется, что со временем они будут подходить к этому вопросу с большей ответственностью и выступать поручителями по кредитам, которые будут реальными к возврату», – считает руководитель московского офиса ООО «Юридическая компания «Коннов и Созановский» Ольга Прокудина.
«За мой более чем двенадцатилетний опыт работы в банках ситуация с раскрытием поручительства не применялась ни разу. Несколько лет назад был один случай, близкий к этому, однако нам с клиентом удалось вывести переговорный процесс в конструктивное русло. Таким образом, система личных поручительств владельцев бизнеса, на мой взгляд, будет существовать постоянно, при этом ее активность будет находиться в динамике в зависимости от условий рисковой составляющей на рынке», – рассказал начальник клиентского департамента ООО «КБ «Интеркоммерц» Андрей Баранов.
Чаще всего кредитные организации обращают взыскание на денежные средства поручителей, а в случае их нехватки на недвижимое имущество. Однако случается, что объектом взыскания становятся доли или пакеты акций поручителей в других компаниях.
В вопросе, могут ли обращения взыскания на эти активы привести в перспективе к сколько-нибудь заметным переделам собственности, опрошенные журналом эксперты не пришли к единому мнению.
Глава Центра развития коллекторства Дмитрий Жданухин в списке наиболее привлекательных для взыскателей активов поставил доли в бизнесе на первое место.
Ольга Прокудина отметила, что взыскание на доли и акции обращается лишь при недостатке других средств (денежных средств, движимого и недвижимого имущества). «В связи с тем, что на сегодняшний момент суды взыскивают с поручителей довольно большие суммы и тенденция к этому сохраняются, то шанс на то, что взыскание будет обращено на доли или акции поручителей в других юридических лицах, довольно велик. Учитывая также, что личными поручителями обычно выступают лица, владеющие большим размером доли в обществах с ограниченной ответственностью или большим пакетом акций, заметные переделы собственности возможны», – добавила она.
«Период первоначального накопления и перераспределения капитала длится четыре-пять поколений, а в России прошло порядка одного поколения с его начала, поэтому переделы будут, но не в связи с этим. Это есть лишь один из множества механизмов перераспределения», – заключил эксперт Сообщества практиков конкурентной разведки Александр Токаренко.
Экспертное мнение: Анита Хок, юрист корпоративной практики ООО «Пепеляев Групп»:
Существует несколько правовых инструментов минимизации риска неплатежа и предотвращения ненадлежащего исполнения обязательств, в том числе по кредитным соглашениям.
Так, ст. 329 Гражданского кодекса РФ предусмотрены такие способы обеспечения исполнения обязательств, как:
- неустойка,
- залог,
- удержание имущества должника,
- поручительство,
- банковская гарантия,
- задаток,
- а также иные способы, которые стороны определяют соглашением между ними.
Наиболее часто используемыми и достаточно эффективными механизмами обеспечения кредитных обязательств банками являются поручительство, например поручительство руководителя или акционера/участника компании, или залог имущества либо прав, принадлежащих залогодателю. Однако и при использовании данных механизмов исполнения обязательства необходимо учитывать определенные риски.
Несмотря на то что в конце 2008 года подверглись принципиальным изменениям нормы об обращении взыскания на заложенное имущество (были приняты Федеральный закон № 306-ФЗ «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием порядка обращения взыскания на заложенное имущество», Федеральный закон № 312-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»), имеющие своей целью максимально упростить процедуру удовлетворения требований кредиторов-залогодержателей, они содержат ряд спорных моментов.
Так, норма Гражданского кодекса РФ об обращении взыскания на заложенное имущество (ст. 349), а также норма об обращении взыскания на движимое имущество (ст. 24.1 Закона «О залоге») не определяют четкий порядок обращения взыскания на движимое имущество.
Гражданский кодекс РФ предоставляет право предусмотреть в соглашении между залогодателем и залогодержателем внесудебный порядок обращения взыскания на заложенное имущество.
Однако при обращении взыскания на доли в уставном капитале ООО, которые принадлежат физическим лицам, необходимо учитывать следующий факт. Если для залога такой доли требуется согласие супруга/супруги физического лица или общего собрания участников данного ООО, то обращение взыскания на долю может быть осуществлено только в судебном порядке.
Также важно отметить, что при продаже доли в уставном капитале ООО остальные участники общества вправе не согласиться с переходом прав и обязанностей по доле к новому участнику.
Процедура обращения взыскания по исполнительной надписи нотариуса, безусловно, должна позволять кредитору более эффективно защищать свои права при недобросовестном поведении залогодателя.
Однако ст. 333.24 (1) (19) Налогового кодекса РФ, устанавливающая размер государственной пошлины за совершение исполнительной надписи, использует в качестве основания для расчета пошлины «взыскиваемую сумму». А это неприменимо в случае обращения взыскания на заложенное имущество, поскольку как таковая денежная сумма напрямую в данной ситуации не взыскивается.
Применение для расчета суммы долга по обеспеченному обязательству представляется необоснованным, так как она может быть не связана со стоимостью заложенного имущества и соответственно с совершаемым нотариусом действием.
Более того, практическая реализация норм относительно совершения исполнительной надписи нотариусом является затруднительной.
Так, законодательством установлена обязанность нотариуса известить залогодателя о предстоящем совершении исполнительной надписи и предоставить ему семидневный срок для заявления возражений. При поступлении возражений нотариус оценивает их на предмет наличия признака бесспорности требований залогодержателя. Если признака бесспорности нет, то нотариус отказывает в совершении надписи.
Кроме того, законодательством не предусмотрено критериев объективности оценки нотариусом бесспорности требований залогодержателя. К тому же нотариус вправе отказать в совершении исполнительной надписи (что может быть обжаловано в суде) со ссылкой на ст. 91 (1) Основ законодательства о нотариате (нет бесспорности задолженности). И данные основания сложно опровергнуть, поскольку наличие спорных моментов квалифицированному нотариусу нетрудно обосновать.
Личное поручительство в современных российских условиях является вынужденной и необходимой мерой при заключении любой крупной сделки, что уже давно уяснено банковским сообществом, не кредитующим без него юридические лица. Договором поручительства чаще всего устанавливается солидарная, а не субсидиарная ответственность поручителя.
Исходя из этого, нетрудно предположить, что именно поручитель прежде всего получит требование от кредитора исполнить обеспеченное поручительством обязательство. Таким образом, можно сделать вывод, что для поручителя законодательством предусмотрен ряд норм, которые в определенном смысле «облегчают его участь» и упорядочивают правила возложения ответственности на него. К числу таких норм относятся, например, нормы о сроке договора поручительства и прекращении поручительства.
Так, например, если срок действия поручительства не установлен соглашением сторон, оно прекращается в течение года со дня наступления срока исполнения основного обязательства при условии, если кредитор не предъявит иск к поручител ю. А также – когда такой срок поручительства не определен и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иск к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.
При обращении взыскания на имущество поручителей – физических лиц банк может столкнуться с определенными трудностями. Например, в случае если поручитель является безработным и не владеет недвижимым или движимым имуществом, если имущество поручителя находится в совместной собственности с его/ее супругой/супругом, если поручитель до 70% своих доходов направляет на алименты детям и недееспособным родственникам или же сам был признан недееспособным и пр.
Необходимо отметить, что, несмотря на довольно позитивное развитие судебной практики по искам банков к поручителям, на стадии исполнения судебных решений они также сталкиваются со значительными трудностями. Например, поиск имущества поручителей в целях обращения на него взыскания, как правило, весьма затруднен.
Большая часть активов таких поручителей может находиться за пределами страны и быть вложенной в недвижимость или акции зарубежных компаний. Кредиторы (в том числе банки), как правило, снижают свои риски, применяя систему комбинированного обеспечения. Более того, банками вводится жесткое требование страхования предмета залога в страховой организации, имеющей серьезную репутацию на рынке и/или аккредитованной при банке.
Безусловно, учесть и минимизировать все риски невозможно. Тем не менее, понести наименьшие потери сможет тот, кто способен наиболее гибко и быстро адаптироваться в изменяющихся условиях и находить наиболее оптимальные подходы к управлению рисками.