В последние десятилетия развитие аудита в западных странах принимает характер постепенных улучшений, касающихся технологических и организационных процедур проведения проверок и осуществления консалтинга. Эти процессы находят отражение в совершенствовании стандартов профессиональной деятельности – как правило, в западные аудиторские стандарты ежегодно вносятся те или иные поправки, а раз в несколько лет они пересматриваются более кардинально. Что касается предпринимательского аспекта аудиторской деятельности, то необходимо отметить, что западный рынок аудиторских услуг оказался поделен достаточно жестко, главным образом на основе принципа «соразмерности» аудиторских фирм и их клиентов. Так, еще в октябре 1997 г. газета The Sunday Telegraph отмечала, что четыре наиболее крупные аудиторские фирмы обслуживают 97% европейских и американских компаний, рыночная стоимость каждой из которых начинается с цифры как минимум 1 млрд долларов. Соответственно более мелкие компании обращаются к аудиторским фирмам среднего и небольшого размера. Отношения аудиторов с клиентурой на протяжении долгих лет развиваются по линии тщательной юридической проработки договорных условий сотрудничества, а также подкрепляются этическим регулированием, традиционно имеющим большой вес на Западе.
Однако в стабильный ход развития западного аудита внес резкий диссонанс крах энергетического гиганта – американской корпорации «Энрон». О процессах, инициированных этим громким банкротством, можно было прочитать в статье «Российский отклик на события в западном аудите», опубликованной в № 6 журнала «Аудитор» за 2002 г. Продолжая отслеживать события, разворачивающиеся в западном Учетно-аудиторском сообществе, следует подчеркнуть, что после первой непосредственной реакции на фиаско аудиторов «Энрона» теперь отмечается новый виток дискуссий – на этот раз вокруг сопоставления американских и международных стандартов, регулирующих порядок составления аудируемой финансовой отчетности.
Тенденция к усилению конкуренции между этими системами обусловлена следующими обстоятельствами. Как известно, правила бухгалтерского учета в соответствии с международными стандартами через два года будут обязательны для акционерных компаний, акции которых котируются на биржах, на всей территории Европейского сообщества. В этой связи сейчас все более острым становится обсуждение вопросов о предпочтительности международных или американских правил учета. Североамериканские кризисные события только подливают масла в этот спор. Так, целый ряд специалистов утверждает, что в рамках международных стандартов учетно-финансовые проблемы «Энрона» были бы выявлены раньше, что смягчило бы последствия экономического удара и возможно не привело бы к столь сильному падению доверия к финансовой отчетности корпораций.
Аргументы в пользу таких утверждений сводятся в целом к следующем. Международная система основана на принципах, действуя в соответствии с которыми аудиторы были бы обязаны не только проверять цифровые данные, но и оценить намерения менеджмента компании, которыми обусловлены необычные сделки (в случае с «Энроном» – вывод значительных объемов активов и пассивов за баланс). Пожалуй, данный аргумент хорош всем, кроме сослагательного наклонения – на самом деле это скорее типичная иллюстрация к английской поговорке «Легко быть мудрым после произошедшего».
По нашему мнению, международная система, безусловно, имеет свои плюсы, но и американские стандарты не лишены достоинств. К таковым можно отнести признанную жесткость и достаточную детализацию американских правил учета. При должном применении как американской, так и международной системы учета каждая из них может быть настолько эффективной, чтобы обеспечивать разумный (хотя и не абсолютный) уровень надежности финансовой отчетности. Именно добросовестность практического использования правил учета должна быть поставлена во главу угла. К сожалению, недавние события на Западе лишний раз продемонстрировали, к чему приводит отступление от этой аксиомы.
С середины прошлого года кризисные тенденции в американском учетно-аудиторском сообществе шли по нарастающей. Крах «Энрона», который поначалу рассматривался как из ряда вон выходящее, в своем роде уникальное по масштабу фиаско, отошел на второй план, когда произошло еще более масштабное и не менее скандальное банкротство – на сей раз рухнула американская корпорация «Вэлдком» – один из крупнейших операторов дальней телефонной связи. Сейчас проводится ее реорганизация, которая должна завершиться через несколько месяцев. Одновременно специалисты анализируют причины банкротства.
Как выяснилось, в корпорации практиковались приписки, завышавшие доходы. «Дутые» цифры измерялись миллиардами долларов. На деле же долги корпорации почти на порядок превысили мнимую прибыль. Бывшее руководство «Вэлдкома» предприняло попытку остаться на плаву за счет выпуска облигаций, изрядно опустошив банки по обе стороны Атлантики. В результате потери у разных кредитных организаций (из числа наиболее крупных) составили от 100 млн до 17 млрд долларов.
Эти события всколыхнули не только учетно-аудиторское и финансовое сообщество, но и широкие предпринимательские круги. Мировое экономически активное население пришло в такое замешательство, что потребовалось вмешательство президента США. В своей речи под лозунгом «корпоративной ответственности» Джордж Буш призвал к единству делового мира и объявил о проведении расследований, в результате которых никто не сможет уйти от наказания за финансовые мошенничества. Однако на фоне этого выступления резким контрастом стал иск, возбужденный негосударственной антикоррупционной организацией против корпорации «Халибертон», в руководстве которой в течение ряда лет состоял ближайший соратник Буша – вице-президент Дик Чейни. Упомянутая корпорация была заподозрена в манипуляциях, направленных на раздувание собственных акций – т.е. именно в тех действиях, которые обличал американский президент.
Фондовый рынок отреагировал на череду корпоративных скандалов двухмесячным падением основных показателей деловой активности. Резкие колебания претерпел индекс высокотехнологичного сектора NASDAQ и индекс реального сектора экономики Dow Jones.
Кризис доверия к финансовой отчетности, приведший к оттоку инвесторов с биржевых площадок, усугубился и целым рядом аналогичных по характеру, хотя и менее масштабных скандалов, затронувших разные хозяйственные секторы. В США неблаговидные действия с показателями финансовой отчетности были зафиксированы в фармацевтической промышленности, банковских структурах, телекоммуникационных компаниях, в медиа-индустрии и т.д. Манипуляции были вскрыты и в континентальной Европе. Так, по данным газеты «Монд», бывшее руководство французского медиа-гиганта «Вивенди Юниверсал» пыталось приписать прибыль на сумму, измеряемую десятизначной цифрой в евро. В этом случае, вероятно, также имело место попустительство аудиторов той же фирмы, которая стала притчей во языцех в связи с крахом «Энрона» и «Вэлдкома». После того как инфомация о «Вивенди Юниверсал» стала достоянием общественности, ее акции упали почти наполовину.
Как показывают рассмотренные выше события, почти везде фигурируют приписки прибылей. При этом прослеживаются следующие общие тенденции:
- долги всеми правдами и неправдами скрываются, в том числе с использованием
- схем, задействующих банковские технологии, а также операций, позволяющих скрывать истинную структуру средств компании;
- потери вуалируются под видом расходов на развитие;
- в статьи доходов записываются несуществующие поступления (к примеру суммы, фактически остающиеся у посредников).
Здесь возникает резонный вопрос – зачем же все-таки завышается прибыль в некоторых западных компаниях? К слову, недоумение по этому поводу в советские времена было обращено как раз со стороны западных учетных работников к российским бухгалтерам. Тогда зарубежным коллегам было непонятно чисто социалистическое стремление приукрасить отчетность с единственным желанием выполнить и перевыполнить спущенный сверху пресловутый план. От западных специалистов можно было услышать: «ну зачем же завышать прибыль, ведь придется платить больше налогов!»
Однако, если в плановой экономике желание навести глянец на данные отчетности было продиктовано соображениями почти невинными, то как показывают недавние события на Западе, приписки в зарубежных компаниях носят исключительно меркантильный характер. Дело в том, что идет своеобразная «война» или по крайней мере борьба за инвестора, и в ней, как, увы, полагают некоторые, нельзя брезговать никакими средствами. При этом мотивация, связанная с оптимизацией налогообложения, уходит на задний план. Главное – привлечь и удержать акционеров, показав им стабильные или даже растущие цифры доходов.
Череда корпоративных скандалов по обе стороны Атлантики вызвала к жизни новые тенденции в подходах к регулированию бухгалтерского учета, финансовой отчетности и аудита. Так, в США было принято решение об усилении роли государства в бухгалтерской сфере. Особо подчеркнем – это решение весьма необычно для Штатов. Дело в том, что до недавнего времени, пожалуй, не было больших приверженцев концепции внутрипрофессионального саморегулирования учета и аудита, чем американцы. Как известно, за океаном главная роль в бухгалтерском сообществе принадлежит Американскому институту профессиональных общественных бухгалтеров-аудиторов (AICPA). Это гражданское объединение занимается стандартизацией профессиональной деятельности (разработкой технологических норм), вопросами этического регулирования, а также организацией контроля качества аудиторской работы. Несмотря на безусловный авторитет AICPA, его усилий оказалось недостаточно для того, чтобы не допустить фиаско аудиторов в связи с проверками «Энрона», «Вэлдкома» и других корпораций.
Теперь США приступили к реализации политики, направленной на ужесточение надзорных функций Комиссии по ценным бумагам и биржевым операциям. Эта структура находится вне механизма саморегулирования в американском учетно-аудиторском сообществе, а скорее стоит над ним. Таким образом, отныне государственный контроль станет более заметным фактором в функционировании и развитии бухгалтерского и аудиторского сообщества в США. В этой связи нельзя не отметить интересный факт – западные коллеги вплоть до недавнего времени активно агитировали российских специалистов за переход к максимальному преобладанию элементов внутри профессионального саморегулирования в учетно-аудиторской сфере и соответственно за существенно снижение роли государственного регулирования бухгалтерского учета, финансовой отчетности и аудита. Однако сейчас сами западные аудиторы не могут не признать, что контроль за качеством аудиторских услуг не должен осуществляться только на внутрипрофессиональной основе.
В подходах к этому вопросу все отчетливее заметна тенденция осознания необходимости усилить вертикаль внешнего контроля за работой аудиторских фирм. Причем события в западном аудите убеждают в том, что в организации и при проведении такого контроля должно быть меньше субъективности – нельзя считать добросовестность аудиторов прямо пропорциональной объему бизнеса и известности аудиторской фирмы; все должны быть в равных условиях. Тенденция усиления вертикали контроля за надежностью учетно-финансовой информации в США находит выражение также в юридических новшествах, которые можно охарактеризовать как применение в известной мере репрессивных элементов в финансовой сфере. В соответствии с недавно принятым в США законом наказание за финансовые мошенничества теперь может превышать два десятка лет тюремного заключения. С одной стороны, такая «страшилка» может быть кого-то и остановит. С другой стороны, как известно из исторических примеров, жестокость наказания никогда не была прямо пропорциональна низкому уровню преступности. Так, в свое время в Турции вору отрубали руку, но даже такая экстремальная мера не могла обезопасить кошельки добропорядочных граждан.
А упомянутый выше американский закон, похоже, направлен на восприятие именно простых граждан. Поспешность его принятия на фоне западных корпоративных скандалов позволяет говорить о возможном пиаровском оттенке этого юридического новшества. Пиаровские задачи здесь достаточно прозрачны:
- Во-первых, продемонстрировать общественности решимость властей не допустить
- повторения крупных мошенничеств и вызванных ими кризисных явлений;
- во-вторых, вернуть пошатнувшееся доверие акционеров к финансовой отчетности корпораций;
- в-третьих, восстановись имидж американской системы учета как достаточно жесткой и влиятельной в мире.
В pусле тенденций усиления различных механизмов контроля за качеством учетно-финансовой информации на Западе сейчас активно обсуждаются такие, не побоимся этого слова, «революционные» предложения, как:
- полное отделение чисто аудиторского бизнеса от оказания консультационных услуг;
- введение принципа обязательной ротации аудиторских фирм для корпораций и даже более мелких организаций.
По нашему мнению, такие шаги (особенно принцип ротации) трудно было бы назвать демократическими и отвечающими потребностям рынка. Предложение о введении принудительной ротации аудиторских фирм для клиентов содержит столько «подводных рифов», что анализу этих проблем необходимо уделить особое внимание. Прежде всего надо разобраться, чем продиктована подобная идея. По-видимому, она вызвана ничем иным, как панической реакцией на бухгалтерский кризис в США. Подтекст идеи таков: «любые средства хороши, чтобы не допустить сговора проверяющих с руководством корпораций». Однако это, пожалуй, тот случай, когда «лекарство» страшнее самой «болезни», ведь «побочные эффекты» от его применения могут быть весьма серьезными.
Во-первых, не исключено, что если ротационные меры будут реализованы, тo это может привести к определенному оттоку клиентуры с рынка аудиторских услуг, особенно в отношении обращений по инициативным проверкам и за консалтинговой поддержкой. Ведь далеко не каждой компании захочется раскрывать свою внутреннюю учетно-финансовую информацию и сопряженные с ней секреты технологий и маркетинга то одной, то другой аудиторской фирме или даже целому ряду аудиторских фирм, сменяющихся на основе более или менее жесткого принципа ротации. Вопрос о защите конфиденциальности сведений, составляющих коммерческую тайну, разумеется, регулируется профессиональными стандартами и этическими кодексами. И все же более надежной защитой от разглашения конфиденциальной информации на практике справедливо считается наличие долгосрочных договорных отношений между аудиторской фирмой и клиентом. Между тем принцип ротации не способствует стабильному продолжению сотрудничества сторон.
Во-вторых, принудительная ротация может привести к определенному удорожанию проверок, поскольку каждая впервые приходящая на предприятие аудиторская фирма будет вынуждена начинать проверку «с нуля», т.е. с изначального изучения бизнеса клиента (что естественно потребует бы дополнительных затрат времени и квалифицированного труда и соответственно увеличит общие расходы на аудит). В случае же долговременного сотрудничества компании с одной и той же аудиторской фирмой достигается экономия затрат на начальном этапе проверки, так как остается только обновить накопленные ранее знания о бизнесе клиента.
В-третьих, обязательная ротация может внести сумятицу в механизм нормальной рыночной конкуренции аудиторских фирм.
И, наконец, в-четвертых, такая мера во многих случаях вряд ли может способствовать усилению мотивации аудиторских фирм «выкладываться» в своей работе по полной программе с тем, чтобы произвести на клиента благоприятное впечатление и записать его в разряд постоянных партнеров. Эта психологическая закономерность достаточно очевидна зачем «лезть из кожи вон», если в дальнейшем клиент, подчиняясь требованию ротации, все равно будет вынужден обратиться к другой аудиторской фирме.
Говоря о последних тенденциях в западном учетно-аудиторском сообществе, нельзя хотя бы вкратце не упомянуть об активизации дискуссий вокруг этических норм аудита, которые явно были нарушены в ходе печально известных проверок обанкротившихся крупных западных корпораций. В этой связи некоторые специалисты отмечают в деловом сообществе признаки проявления скептицизма в отношении действенности этического механизма регулирования в учетно-аудиторской сфере. Крайние пессимисты даже высказывают мнение, что к этическим рычагам в аудиторской деятельности не стоит относиться слишком серьезно, так как они дали сбой при проверках «Энрона», «Вэлдкома» и других корпораций. Однако надо заметить, что применительно к этим случаям оказались неэффективными и иные механизмы регулирования аудита _ – административный и экономический. Так что на этический механизм вряд ли можно взваливать бoльшую часть вины за имевшие место на американском аудиторском рынке фиаско.
По всей видимости, для преодоления кризисных явлений в западном учетно-аудиторском сообществе и для недопущения подобного сценария развития событий в отечественном аудите требуется усиление всех механизмов регулирования профессиональной деятельности. Как явствует из рассмотренных выше тенденций укрепления государственного контроля, целый ряд мер уже предпринимается за рубежом в целях установления более жесткой вертикали регулирования учета и аудита. В России же серьезный механизм внешнего контроля за работой аудиторов уже встроен в аудиторское законодательство. Статья 14 Федерального закона от 07.08.01 г. № 119-ФЗ «Об аудиторской деятельности» (с изменениями и дополнениями) недвусмысленно обязывает аудиторские организации и индивидуальных аудиторов предоставлять внешним проверяющим информацию, требующуюся для оценки качества работы аудиторов.
С механизмом этического регулирования аудиторской деятельности ситуация сложнее, так как на его эффективность трудно повлиять одномоментным решением. Здесь важны такие факторы, как традиции, накапливаемые годами, умонастроения учетно-аудиторского сообщества и общественные ожидания от аудита. Примечательно, что на фоне американского бухгалтерского кризиса этическая проблематика аудита получает в России даже более широкий резонанс, чем в ряде стран Запада. В Европе и за океаном по крайней мере никто не сомневаемся в полезности применения этических рычагов в аудите, хотя они и могут подвергаться критике. У нас же в вопросе о месте этики аудита в механизме его регулирования пока еще не достигнуто единодушия.
Заканчивая рассмотрение последних тенденций в западном учетно-аудиторском сообществе, приходится констатировать, что среди новых веяний за рубежом не отмечается того уровня консолидации и сплоченности, который можно было бы ожидать на фоне кризисных явлений. Скорее следует говорить об обратной тенденции – деконсолидации. Так, отношение некоторых европейских бухгалтеров к американским проблемам предельно четко видно из хлесткого заголовка одного из материалов в прессе – «европейские счетоводы посмеиваются». Хотелось бы надеяться, что, учась на чужих ошибках, российские аудиторы никогда не дадут своим зарубежным коллегам повода для подобного рода сарказма.